Алексей Канавин. История Рижской Троице-Задвинской церкви и прихода, построение новой церкви и ее освящение

История Рижской Троице-Задвинской церкви и прихода, построение новой церкви и ее освящение

 

Исторический очерк. Составил Алексей Канавин. Издание Троице-Задвинского церковно-приходского попечительства. Рига, 1896 г. Типо-лит. Л.Бланкенштейна, Ткацкая ул.№ 13, в соб. Доме.

 

Церковь во имя Святой Живоначальной Троицы на рижском Задвиньи

 

Настоящий очерк впервые был напечатан автором в газете «Рижский вестник» за 1893 год (№72 и 74, от 5 и 7 апреля), а теперь пересмотрен новыми данными. При составлении его автор пользовался церковною летописью, делами и документами из архивов епархиального и церковного и печатными источниками.  

 

 

Глава 1.       

Общий взгляд на начало православия в Прибалтийском крае.

Влияние православия на туземцев прекращается с появления в крае германских колонистов.

Возрождение православия между туземцами.

Древность православия и первые известия о его появлении в Прибалтийском крае.

Известия о существовании православия в городе Риге и его положении здесь.

 

История христианской церкви представляет немало примеров тому, что мирные торговые сношения были одним из важнейших средств распространения учения Христова. Торговые люди, как в первые века христианства, так и в последующие затем времена, нередко являлись первыми провозвестниками Евангельского учения в самых отдаленных концах мира. Этим именно путем проникло впервые христианство в Прибалтийский край, по всей вероятности, уже при первых русских князьях – христианах, а может быть еще и ранее. Здесь, по реке Западной Двине, пролегал торговый путь между Византией и Скандинавским полуостровом. Если на берегу Днепра, лежавшем на этом же водном пути, была в Киеве, еще до крещения Руси Владимиром, Православная соборная церковь, то нет ничего удивительного в том, что около этого же времени первые семена христианства могли быть занесены и далее на север, на берега Западной Двины. Известно, что по этому, пролегавшему через Ливонию, пути велись с незапамятных времен торговые сношения русских с немцами и вместе с тем постепенно совершалась колонизация края русскими. Об успехах этого мирного колонизационного движения русских ясно свидетельствуют бывшие на Западной Двине русские княжества – колонии Гермацик и Кукейность  (Кокенгаузен).

 

Русские князья вообще чужды были средневекового принципа – cujus region – ejus religio, которому тогда следовали владетельные князья на западе. Целью русских князей было культурное завоевание страны, находившейся под властью соседнего Полоцкого княжества. К сожалению, исторические сведения о упомянутых княжествах–колониях очень скудны, а об отношениях полоцких князей к подчиненной ими Ливонии мы не знаем почти ничего. Не нужно быть особенно дальновидным и проницательным, чтобы видеть, к чему привело бы это культурное влияние русских на туземцев, в особенности латышей, племя родственное русскому по происхождению и языку. Результатом его могла быть только ассимиляция племени, политически зависимого и сравнительно малочисленного, с мирными колонизаторами. Но это культурное объединение родственных племен было прервано на целые сотни лет появлением в  XII в., совершенно чуждых туземцам, германских выходцев.

 

В течение 700-летнего господства их над туземцами последние сохранили свою национальность, свой язык, нравы и обычаи. Германская культура во все это время их, можно сказать, почти не коснулась, если не считать образования во второй половине текущего столетия из туземцев горсти так называемой латышской и эстонской интеллигенции, окрещенной ироническим прозвищем полунемцы. Но вместе с тем из среды той же предназначенной к онемечиванию интеллигенции выделились так называемые младо-латыши и младо-эсты, выдвинувшие вопрос о сближении и культурном объединении туземцев с русскими. К сожалению, первые попытки этих пионеров русского дела в крае из среды самих же туземцев встретили в то время сильное противодействие со стороны местных правящих классов, сильных своими сословными привилегиями и якобы ненарушимыми исконными местными правами.

 

Только в царствование блаженной памяти Императора Александра III раз и навсегда покончено было с мнимыми местными правами и привилегиями, категорически и бесповоротно решен вопрос о культурном объединении края с остальной Россией. Принятые правительством с этой целью энергичные меры ведут неуклонно по намеченному пути, теперь едва ли может быть сомнение в том, что возобновленное, по прошествии более чем  100 лет, культурное объединение, идущее вперед быстрыми и твердыми шагами, будет достигнуто в недалеком будущем. Столь продолжительное сохранение туземцами своих национальных особенностей можно объяснить себе лишь тем, что пришлая господствующая нация держалась совершенно особняком, называя туземцев не-немцами, то есть людьми, долженствующими отличаться от них по языку, религии и общественному положению. Вот почему простолюдин латыш и эст всегда сторонился и по настоящее время сторонится немцев и немецкой культуры – такое отношение между пришлыми немцами и туземным населением не создано сегодня и вчера, а вырабатывалось и складывалось постепенно в течение 700-летнего господства в крае германских выходцев и имеет за собой горький и весьма поучительный опыт.

 

Отличая себя от туземцев, пришельцы, однако, хитростью и силою оружия обратили их в католичество, испросив предварительно у полоцкого князя Владимира разрешение открыто исповедовать здесь христианство.

 

Этот исторически засвидетельствованный факт служит неопровержимым доказательством политической зависимости тогдашней Ливонии от русских князей. Но с наступлением смутного периода в нашей истории, Ливония была забыта русскими князьями и, подчиненная в религиозном отношении римской империи, признала политическую зависимость от германского императора. Власть папы и императора была только номинально: на самом деле страной распоряжались епископы и орден, обращаясь к папе и императору лишь тогда, когда находили это выгодным, и исполняя их волю опять-таки по своему усмотрению. В таком положении оставалась Ливония вплоть до обращения ее в протестантство, когда она, разложившись внутренне, принуждена была искать оплота и поддержки извне. Правда, по прошествии смутного времени и освобождении Руси от татарского ига, русские цари опять вспомнили о своей исконной вотчине – Ливонии и неоднократно пытались вернуть ее обратно, однако, только Петру Великому, завоевавшему Лифляндию и Эстляндию, и Екатерине Великой, присоединившей Курляндию, удалось закрепить их навсегда и окончательно за Россией. Но, присоединив страну политически к России, Петр  I и Екатерина II обратили слишком мало внимания на ее культурное объединение на началах русской народности и в лоне Православия, прерванное, как замечено выше, появлением воинственных католических миссионеров.

 

Несомненно, что уже до появления меченосцев, ливонцы были знакомы с христианством в форме Православия, занесенного сюда, главным образом, приезжавшими по своим торговым делам русскими купцами. «Верно то, - говорит д-р Гутцейт в своей статье о православных церквях в г.Риге, - что православные были первыми провозвестниками и распространителями христианства в Лифляндии; неверно то, что Православие было распространено повсюду между туземцами». Первый Ливонский летописец Генрих Латыш свидетельствует, что русские князья, подчиняя себе Ливонских туземцев, не принуждали их к принятию христианской веры, а только требовали дани.

 

Гутцейт, оспаривая указанное свидетельство Генриха Латыша, говорил, однако, что «древнее этого стремления приобрести господство и распространить веру были торговые сношения между русскими и немцами чрез Лифляндию. Хотя Рига, продолжает он, с самого возникновения своего стала главным промежуточным торговым пунктом между Россией и Германией, хотя русские, по договору 1229 года, получили право свободной торговли в Риге, хотя в так называемой долговой книге (Schuldbuch) уже между 1286 и 1339 годами встречается много имен русских торговых людей, приезжавших в Ригу и остававшихся здесь по торговым делам и даже имевших свои дома, как например, Семен в 1289 году, но впервые только памятная книга (Denkelbuch) рижской думы, в XIV и XV столетиях, содержит первые сведения о русской (православной) церкви св. Николы, под 1453 годом. Она построена, вероятно, гораздо раньше, так как первое поселение обыкновенно совпадает с началом устройства церкви»).

 

Рельефное доказательство значения торговых сношений для распространения христианства в Ливонии представляет нам история появления Православия в Риге вообще и, в частности, история Рижской Троице-Задвинской церкви, начиная с момента ее возникновения и кончая постройкой теперешней новой каменной церкви.

 

Единственно более удобным торговым путем, по которому русские люди проникали в Прибалтийский край, и особенно в Ригу, была Западная Двина, которая в те отдаленные времена была гораздо многоводнее, чем теперь, а ближайшим крепким колонизационным пунктом на этом пути и центром, откуда проникало к нам христианство, было Полоцкое княжество. Первая известная нам в Риге церковь св. Николы была подведомственна архиепископу Полоцкому, и из Полоцкой же епархии посылались сюда священники и церковная утварь. Но дошедшие до нас исторические сведения о церкви св.Николы очень скудны; последнее из них относится к 1618 году.

 

Известия о ней, по словам Гутцейта, частью разбросаны в разных местах, частью собраны в одном томе дворянской библиотеки и в двух связках – с надписью Ruthenica -  во внешнем архиве рижской думы. Документы последнего сборника частью подлинные, частью списки на немецком, латинском, русском и польских языках. Русские, отличающиеся, большею частью, ясным почерком, состоят, преимущественно, из писем полоцких архиепископов рижской думе - до 1549 г. только просьбы о принятии нового священника, а с 1589 по 1618 год, напротив, напоминания, увещания и жалобы относительно захвата церкви. Польские содержат просьбы короля Сапеги и Сигизмунда III о возвращении русской церкви, вследствие поступивших к ним просьб Полоцкого архиепископа. Напиерский в своих «Russ – livl Urkunden» напечатал только некоторые из указанных актов. Гутцейт приводит в хронологическом порядке важнейшие из имеющихся об этой церкви известий. Эти известия весьма любопытны и наглядно рисуют нам положение в то время Православия в Риге.

 

Поэтому, приведем их здесь, следуя Гутцейту.

 

1. За 1508 год. Русский (православный) священник умоляет польского короля  вступиться за него, прося, чтобы ему была отдана русская церковь.

 

2. За 1521 год. О назначении русского священника в Николаевской церкви.

 

3. За 1531, 1532, 1542, 1549 годы. О назначении священников и наследстве одного умершего духовного лица.

 

4. За 1544 год, 2 октября: «Которая церковь святого Николы у Ризе (чит. в Риге) есть у тое церкви частокроть попы умирают, и завжды съ замку нашого Полоцька владыка первшие Полоцкие священников там давали.»

 

5. Два известия за 1548 год в записках   Jurgen’a Padel’я. Первое гласит: «11 апреля 1548 года я был послан рижской думой к настоятелю русской православной церкви св.Николая. 9 июня я закрыл эту церковь, по приказанию думы, по причине случившейся там кражи, и священник с диаконом и дьячком должны были отправиться в Полоцк к архиепископу». Второе: «в мае 1549 года церковь была открыта для русских (православных) священников и ключ передан через Tolk’a».

 

6. За 1549 год, 5 января. Полоцкий архиепископ просит думу, которая не терпит священника русской церкви о.Михаила за него нерадение, принять другого, поставленного им священника, о.Иоанна.

 

7. За 1549 год. Бургомистр Jurgen Padel, по приказанию думы, описывает имущество церкви. В числе описанных вещей упоминаются: большая и малая серебряные чаши, серебряная ложка, серебряный ковчег, Евангелие в серебряном окладе, два креста и т.д.

 

8. За 1551 год. Приказ Рижского архиепископа, маркграфа Вильгельма, немедленно открыть русскую (православную) церковь.

 

9. За 1554 год. Русский священник просит от думы содержания, так как город взял в свое пользование принадлежащие церкви дома.

 

10. За 1556 год, в среду, после Вербного воскресенья. Приказ рижского архиепископа, маркграфа Вильгельма, думе: «мы неоднократно приказывали снова немедленно восстановить русскую церковь (т.е. устроить и возвратить), а комиссарам поручено было наблюдать за нею; но на такое приказание мало было обращено внимания и во время теперешнего крестного целования московские послы настойчиво напирали на это, выставляя закрытие церкви в числе других важнейших жалоб, поэтому мы еще раз приказываем снова тщательно устроить церковь, и то, что взято из нее, возвратить обратно.

 

11. За 1558 год сохранились так называемые вольмарские договоры. Из них видно, что великий князь московский Иоанн долгое время тщетно выставлял требования относительно русской церкви в Риге, что церковь все еще существовала, хотя Богослужение в ней больше и не совершалось; что польский король приписывал себе высшую власть и право покровительства не только над католическими церквами, но и над русскими (православными), считаясь и губернатором и управителем страны (Лифляндии); и что, наконец, город без согласия короля не хотел возвратить взятой церкви. В вольмарских договорах значится: «магистрат хотел возвратить русским их церковь, если только магистр и архиепископ защитят вследствие этого город пред Польшей»; и несколько ниже: «относительно церкви магистр не может упускать из виду права (на церковь) польского короля. Город, согласно обещанию, будет строить новую церковь (русскую), если великий князь Иоанн войдет в соглашение с Польшей относительно этого».

 

12. Обнимающий 1560 – 1571 годы счет Jasper’a vam Haue о доходах русской (православной) церкви. Они состояли большею частью из квартирных денег и доходили за указанные 10 лет до 627 марок. (Ruhenica. Napiersky в russ – livl. Urkunden, s.365, замечает, что этот счет составлен немецким бюргером. Это объясняется тем, что церковь в это время была в ведении города, и доходы, поэтому, получал и заведовал ими город.).

 

13. За 1582 и 1583 годы. После перехода церкви к городу, дума поручила Ратсгеру Luloff’y Holler’y  взять церковное имущество и обратить в пользу (лютеранской) Иоанновской церкви. Имущество составляли: два колокола, медная люстра, другая поперечная люстра, четыре подсвечника, деревянный ящик с заржавевшими медными стенками, два деревянных креста, тонко обитых серебром, искривленный кусок серебра с заклепкой, несколько русских (чит. славянских) книг, несколько огарков восковых свечей. Иконы в алтаре были попорчены от непогоды и потрескались. 22-го марта 1583 года Holler нашел несколько фунтов воска, который, вследствие долгого лежания, трудно было заметить. Еще найдено несколько икон в посеребреной железно-жестяной оправе; чурбан с несколькими монетами и медная наковальня, разбитая пополам, которая была продана меднику за 33 марки.

 

14. За 1589, 1592, 1599 годы имеются увещания со стороны Польши возвратить церковь Полоцкому Архиепископу.

 

15. За 1590 – 1618 годы имеются такие же увещания со стороны полоцкого архиепископа. В одном письме 1590 года архиепископ напоминает о прежнем; в другом письме исчисляет понесенный вследствие отнятия церкви убыток в 20000 талеров; в иных письмах указывает на королевский приказ о возвращении церкви; еще просит короля о заступничестве пред городом Ригой.

 

После 1618 года нигде больше не упоминается об этой церкви, а в настоящее время даже трудно с точностью указать то место, где она находилась. Сделанные до сих пор предложенияя относительно ее местоположения являются лишь более или менее основательными догадками. «Нужно надеяться, заявляет Гуцейт, что дальнейшие исследования откроют последующую судьбу этой церкви и, может быть, будет указан дом, который теперь стоит на месте прежней церкви».

 

Замечательно, что во всех исторических свидетельствах относительно Троице-Задвинской церкви упоминается, что она была воздвигнута на месте маленькой церкви св.Николы, которую нужно было снести при расширении гласиса. Лучший из новейших знатоков древней Риги Бротце, во втором томе своих “Denkmaler”, говорит, что Троице-Задвинская церковь была назначена для униатов, приплывавших в Ригу по Двине на стругах, и воздвигнута по постройке амбаров за Двиною. «Прежде,- добавляет к этому Бротце, - graeci uniti (униаты) имели небольшую церковь св.Николая на гласисе за Карловскими воротами».

 

Это вторая николаевская церковь, о времени первоначального построения которой не имеется сведений. Естественно предположить, что она заменила собою первую церковь св.Николы, находившуюся в центральной части города. Название же ее униатское объясняется тем, что, как видно из вышеприведенных известий о первой николаевской церкви, архиепископ полоцкий продолжал хлопотать о Богослужении в ней и после перехода  в унию (1599 года) и требовал церковь уже не для православных, а для униатов. Приплывавшие в это время на стругах купцы и работники были преимущественно униаты. Униатскою называется также Троице-Задвинкая церковь, а народ еще несколько десятков лет тому назад считал ее такою. В этом нельзя не видеть нового указания на связь, существующую между церквями: древнейшею св.Николы, второю николаевскою и Троице-Задвинскою. Поэтому, очевидно, Архимадрит Павел и считает Троице-Задвинскую церковь в известном отношении старейшею рижскою православною церковью и говорит, что «прежде она была полотняная, в 1754 году устроена из досок, стояла на правом берегу Двины близ Карловских ворот, в 1780 году вновь построена из бревен на левом берегу Двины в нынешнем ее месте. Хотя, таким образом, от 1618 года и вплоть до присоединения Лифляндии к России Петром Великим о существовании в Риге построенной православной церкви мы не имеем ясных известий, но несомненно, что православное Богослужение в это время совершалось здесь.

 

Забота о духовных нуждах православных в Риге, после отпадения в унию полоцких владык (1596 г.), перешла на киевскую митрополию и могилевскую епископию, из коих первая была открыта в 1620, а вторая в 1632 году. Так, из первой половины XVII века мы имеем известия о совершении в Риге православного Богослужения за карловскими воротами. «Отступничество полоцких владык, - говорит Архимандрит Павел, - между прочим было причиною того, что оставшиеся в той епархии верными Православию за всеми нуждами стали впоследствии обращаться к могилевскому епископу, в важнейших делах – прямо к митрополитам Киевским. Так, право совершать Литургию и все требы для православных в Риге испросили у митрополита Петра Могилы (1633–1647 г.) – Полоцкий Богоявленский и Витебский Марковский православные монастыри. Это право по просьбе сих монастырей, подтверждено а) Белорусским епископом Феодосьем Васильевичем 1675 г., по смерти его администратором епископии Белорусской Сильвестром Волчанским 1686 г. июля 8 дня, с исключением от сего права Дисненского, Друйского и прочих по Двине монастырей; - б) митрополитами Киевскими, - Гедеоном Святополком – из князей Четвертинских 1687 г.февраля 18 дня и Варлаамом Ясинским 1690 г. марта 2 дня и в) епископом Могилевским и Мстиславским, наместником митрополии Киевской, Серапионом Полковским 1699 г. Значит, до самого возвращения Ливонии под власть России, во все время шведского управления, не было в Риге ни одной православной церкви (о прочих местах нечего уже и говорить)! Ибо Полоцкий и Витебский монастыри (по очереди: один год из Полоцка, другой из Витебска) каждого дня высылали от себя в Ригу монашествующих  походными (из полотна) церквами, книгами, утварями и всеми необходимыми принадлежностями обыкновенно весною, по вскрытии Двины близ нынешних Карловских ворот, и по совершении молебна с водосвятием, кропили святою водою престол, жертвенники и иконостас, и затем по чину отправляли в ней Литургию и всякую службу; осенью опять снимали церковь и со всеми утварями возвращались в свои монастыри и православные в Риге опять оставались без церкви до весны». Имеется также известие о самой попытке названых монахов отправлять здесь Богослужение. По этому известию председатель (Herr President) 22 марта 1639 года докладывал рижскому магистрату, что некоторые русские монахи, по примеру прошлого года, просили разрешения остаться для постройки здесь своей церкви и сбора пожертвований среди своих единоверцев на постройку и содержание церкви. Но магистрат не счел нужным допускать русских монахов проповедывать здесь и собирать милостыню и постановил лишь на этот раз уделить им кое-что ex publico.

 

Однако, спустя некоторое время, дано было разрешение, и монахи начали совершать Богослужение на так называемом Крузерагге. В одном консисторском протоколе 1670 года мы читаем об этом следующее: «31 мая до сведения обер-ландфохта дошло, что русские священники, которые уже изстари совершали свободно Богослужение на Крузерагге, построили палатку (походную церковь) в предместии, где совершали мессу и католики, и созывают народ публичным трезвоном в колокола, что он (оберландфохт) тотчас же запретил и стал смотреть за тем, чтобы не только палатка была убрана, но и прекращен звон, о чем он долгом считает сообщить консистории». Это известие 1670 года, говорит Гутцейт, показывает, что русские исстари, следовательно уже с давних пор, отправляли свободно свое Богослужение, но что оно должно было совершаться вне тогдашнего предместья, на Крузерагге, и что попытка монахов перевести место Богослужения ближе к городу была остановлена. Но это продолжалось не долго, и Богослужение стало совершаться за прежними Карловскими воротами, как совершалось это Богослужение, мы видели из вышеприведенного свидетельства Архимандрита Павла.

 

Понятно, что в таком положении дело не могло оставаться долго. С увеличением в Риге русского населения, отсутствие постоянного Православного Богослужения становилось все чувствительнее, и стало, наконец, настоятельною потребностью. Религиозные потребности русского православного населения, ради удовлетворения которых совершалось здесь Богослужение, и причины, вызвавшие закладку Троице-Задвинской церкви, рельефно изображает составитель летописи этой церкви. «С давних пор, - говорит автор летописи, - приезжали русские иногородние купцы по реке Двине на стругах с хлебом и с другими товарами так же, как и теперь приплывают; только теперь, с проведением железных дорог количество приплывающих много, много уменьшилось. По приезде в Ригу, струга в прежнее время останавливались в рукаве реки, отделявшем Киппенгольм от материка. Место это для стоянки стругов было удобное, закрытое от непогоды и, по отсутствию вблизи жилищ, безопасное от огня. Хозяева летом жили на Кливерсгольме; большая часть рабочих, по приезде уходили на заработки в Ригу, а оставшиеся жили на стругах. Нет сомнения, что все эти люди, оторванные от родины, всегда чувствовали нужду в удовлетворении религиозно-нравственных потребностей. Время их прибытия в Ригу только еще сильнее пробуждало их религиозные потребности. Обыкновенно струги приплывали в Ригу к вешнему Николе, день, в который вся Россия ликует, светло празднуя память святителя и чудотворца Николая; приезжие должны были довольствоваться только воспоминаниями, не имея удобств присутствовать при праздничном Богослужении. Обстоятельства их плавания точно также заставляли их чувствовать нужду излить пред Богом свою благодарную душу. Сплавление стругов чрез двинские пороги было всегда очень опасно и часто сопровождалось гибелью и товаров, и людей; благополучное прибытие в Ригу вызывало религиозно настроенную душу русского человека к благодарной молитве Господу Богу. Ради удовлетворения этих потребностей, нужно думать, издавна совершалось Богослужение в палатке на правом берегу Двины, с антиминсом в честь Св.Троицы».

 

 

 

Глава 2.       

Вещественные памятники Троице-Задвинской церкви, свидетельствующие о ее давнем существовании.

Первоначальное ее местонахождение и причины перенесения на новое место, на остров Кливерсгольм.

Сооружение и освящение здесь церкви.

Дальнейшая судьба ее.

Наружный вид церкви.

Внутреннее ее убранство и устройство.

 

В нынешней Троице-Задвинской  церкви вещественными памятниками, свидетельствующими о ее сравнительно давнем существовании являются ее богослужебные и некоторые другие книги и церковные документы, а также святые иконы и другие священные предметы. [Главная опись церкви, ч. III.гл. 4 и дополнит. опись там же.] Между богослужебными книгами особенное внимание обращает на себя напрестольное Евангелие времен императрицы Екатерины II, издания 1762 года (в Москве). На этом Евангелии имеется нижеследующая, сделанная по листам его, надпись: «Сие Святое  Евангелие и Крест в оправе серебряной, купленной за церковные деньги во время бытия церковного Святой Троицы старосты Филиппа Нашковакина в 1764 году, привезено на стругах в Ригу мая 2 дня.» Есть книги и более старых изданий, как то: Типикон (Устав времен Императрицы Елизаветы Петровны, изд. 1759 года, но на этих книгах не показано время приобретения в церковь. На последней из помянутых книг имеется лишь следующая надпись по листам: «Троицы побережной Рижской купеческой», указывающая, очевидно, на то, что она принадлежит Св.Троицкой церкви при реке Двине. Почти такая же надпись сделана на Триоди Постной, а именно: «Пресвятыя Троицы Рижской побережной купеческой». Из других богослужебных книг времен Императрицы Екатерины II упомянем Ирмологии изд. 1761 г. (в Чернигове) и 1794 г. (в Москве), Служебники изд. 762 и 1796 гг.(в Киеве), 1780 и 1810 гг. (в Москве), месячные минеи (12 книг) изд. 1763 года, Минею Праздничную (Антологион) изд. 1773 г. (в Москве), Акафист св. Великомученице Варваре изд. 1777 г. (в Киеве), Последование молебных пений изд. 1779 г. ( в Москве), Требник Большой и Триодь Постную изд. 1782 года и Малые Требники изд. 1788, 1813 и 1845 годов (все в Москве), Псалтырь Следованную (без начальных листов), Службу свв. Захарии и Елизавете изд. 1793 г. (в Москве), «Чин священнослужения и обрядов, наблюдаемый в большом Успенском Соборе месяца сентября в 14 день» изд. 1795 г. (в С.Петербурге); затем Акафисты и Каноны изд. 1798 г., Ирмологий нотный изд. 1805 г., Обиход церковный нотного пения изд. 1816 г.). Из богослужебных книг позднейшего издания можно назвать Цветную Триодь (изд. 1815 г.) с надписью: «1816 году мая 1 дня жертвую сию книгу в храм Живоначальной Троицы амбарной буянской команды рядовой Андрей Герасимов» и Апостол издания 1843 года с надписью: «Пожертвовано в Задвинскую Троицкую церковь рижским купеческим сыном Иваном Васильевичем Андабургским. Марта 25 дня 1845 года». [Эти и многие другие старых изданий богослужебные книги, хранящиеся в церкви, показаны в Дополнит.описи церкви в ч.III гл.4.] Как напрестольное Евангелие издания 1762 года, так и другие поименованные выше книги по настоящее время употребляются при Богослужении. [Только к освящению новой церкви, по ходатайству строительного комитета, получен от Св.Синода (согласно определению от 3 ноября 1895 года за № 21510), через товарища Обер-Прокурора Св.Синода В. К. Саблера, полный круг новых богослужебных книг из Московской синодальной конторы.] Кроме богослужебных книг, в церковной библиотеке имеются писания свв. отцев издания прошлого столетия; например: «Поучительные слова и десять бесед на псалмы» св. Иоаннна Златоустого изд. 1773 года, а также другие книги духовно-нравственного и исторического содержания, например: «Поучительные слова Платона Митрополита Московского» изд. 1780 –1798 гг., Житие и страдание св.Благоверного князя Михаила Тверского изд. 1798. [Дополн. опись, ч.III, гл.5,6 и 7.]

 

К этому нужно прибавить, что из церковных документов по настоящее время хранятся при церкви: 1) Метрические книги с 1806 года, приходо-расходные с 1811 г., Указы и предписания начальства с 1812 г., Клировые ведомости с 1813 г., реестры братским доходам с 1818 г. Кроме того, упоминается опись церковному имуществу 1805 г., но ее при церкви нет; следующая опись была составлена в 1819 году, но и от нее подлинника не имеется [Не оказалось означенных описей и в архиве консистории.], а хранится лишь «Книга, данная из Лифляндского духовного Правления по силе Указа Псковской Духовной консистории, последовавшего от 23 ноября 1835 года, в Рижскую Троице-Задвинскую церковь для вписывания в оную всего церковного имущества и всех к ризнице и украшению церковному относящихся вещей, с описи 1819 года до 1838 года».

 

Констатированное выше приобретение книг для нынешней Троице-Задвинской церкви до 1781 года представляет, что церковь существовала прежде построения ее на нынешнем месте за Двиною и находилась, очевидно, на правом берегу Двины. Правда, когда в 1850 году Св. Синодом было возбуждено дело о составлении церковно-исторического статического описания епархий и признано «весьма полезным и даже необходимым поручить каждому из преосвященных составить полное историческое и статистическое описание вверенных им епархий, собрав для сего нужные сведения из подлинных актов, хранящихся в архивах и библиотеках консисторских, монастырских, соборных, также при архиерейских домах и в других местах епархиального ведомства, с тем, притом, чтобы трудящиеся в этом деле не ограничивались обзором некоторых только документов, но подвергли внимательному рассмотрению все, какие только могут быть открыты в каждом месте» [Записка о составлении церковно-исторического и статического описания епархий, представленная в Св. Синод Духовно-учебным Управлением и разосланная потом через епархиальные начальства по всем церквям империи (Рижскою Духовною консисторию при указе от 31 декабря 1850 г.,за № 2521)], то, изложенной в указе Рижской Духовной консистории от 31 октября 1853 г., за № 5896, справка оказалась: «в рижской епархии древнейших соответствующих времени построения их в сравнении с прочими, входящими в состав рижской епархии, церквей 11-ть, в том числе в гор.Риге кроме рижского Кафедрального Собора: 1) рижская Алексеевская, устроенная  ранее 1751 г.,2) рижская Замковская, устроенная ранее 1757 г. и 3) рижско-Троице-Задвинская, построенная в 1780 г.»; но в своем исполнительном донесении на упомянуый Указ консистории, от 31 декабря 1850 г. за № 2521 тогдашний священник Троице-Задвинской церкви Василий  Спирихин рапортом от 7 декабря 1853 года за № 106 донес консистории, что «церковный архив рассмотрен, описан, приведен в порядок, что церковь построена в 1780 году струговщиками, на место прежней, стоявшей на другом берегу Двины около Карловских ворот, и что до 1812 года Богослужение в ней отправлялось приплывавшими из России на стругах иеромонахами, а в зимние месяцы соборным причтом». [Запись священника В. Спирихина на повторительном Указе консистории по этому делу от 30 мая 1852 г.за № 2399. К сожалению, полного донесения о.Спирихина, весьма ценного в данном случае документа, равно как и весьма важного по прежнему историко-статистическому описанию рижской епархии «Дела по отношению г.синодального Обер-Прокурора о составлении церковно-исторического и статистического описания Епархии» (№ 285, нач. 2 ноября 1850 г., конч. 15 мая 1874 г. на 297 листах), взятого из консисторского архива одним из членов комитета по новому историко-статистическому описанию церквей Рижской Епархии, мне не удалось получить.] Причины, побудившие перенести церковь на левый берег реки, в местность называемую «Большой Кливерсгольм», рельефно раскрывает нам составитель летописи. «В прежнее время, говорится в летописи, местность эта представляла один из островов, отрезанных рукавом реки Двины с левой стороны от материка, в роде и теперь существующего Киппенгольма. Остров Кливерсгольм был даже соединен дамбою с о.Киппенгольмом, а так как на последнем расположены были амбары с пенькою разного сорта, хлебом, то и улица, ведущая от плавучего моста по Кливерсгольму к дамбе, называлась Амбарною. Но при проведении Риго-Митавской железной дороги часть речного рукава  с юго-восточной стороны засыпана и на этой насыпи построен вокзал и проложено шоссе; такая же насыпь соединила Гагенсберг с настоящей пароходной пристанью за Двиной, поэтому, почти все пространство прежнего речного рукава, отрезавшего Кливерсгольм от материка, превратилось в зеленый луг, только в весеннее половодье затопляемый. Точно также дамба, соединявшая Кливерсгольм с Киппенгольмом, уже не существует. Словом, Кливенсгольм теперь уже не остров». Бротце в 3-ьем томе своих «Denkmaler», на листах 157-161 (особенно на последнем), оставил нам весьма подробные виды Двины против Риги, на которых не только Кливерсгольм и Кипенгольм, но и Мукенгольм представляют собою отдельные острова. Означенные виды относятся к последней четверти 18 столетия, следовательно, как раз ко времени постройки церкви за Двиной. Указание на это находим и в клировых ведомостях, где записано: «весною и осенью, а иногда и в иное время от ветров с моря бывают препятствия в сообщении с обывательскими домами как бы на острове, т.е. с одной стороны оной река Двина, а с прочих сторон каналы и низменные места, кои в прописанные времена равно наполняются». [Клировы ведомости за 1829 г.] Такая запись ведется в клировых ведомостях до 1851 года [В данном 27 мая 1841 г.из Ландфогтейского суда свидетельстве на право построения при церкви причтового дома Грос-Кливерсгом называется островом.], когда вместо нее уже значится: «Хотя церковь сия стоит обще с обывательскими домами на острове; но поелику остров сей отделяется от твердой земли довольно узким каналом, через который устроен и всегда существует прочный и твердый мост, то и препятствий к сообщению с прихожанами, живущими на твердой земле, почти не бывает». Совершенно прекращается в клировых ведомостях запись об острове только в 1870 году. Не подлежит сомнению, что Кливерсгольм, благодаря отделявшему его от материка рукаву, представлял в то время весьма удобный остановочный пункт для струговщиков, которые, оставаясь здесь в течение недели, по воскресным дням, однако, для посещения церкви, должны были переправляться на правый берег, где в то время сосредоточилась вся городская жизнь с ее хорошими и дурными сторонами. Посещение в праздничные дни города, по объяснению автора летописи, влекло за собою «разгул рабочих, которые, будучи отпущены в храм для молитвы, посещали вместо того дома разврата и таким образом причиняли вред как себе, так и материальным выгодам хозяев». Это и побудило последних к устройству на Задвинье церкви [Гутцейт относительно этого кратко заявляет, что «постройка церкви понадобилась в  то время, когда двинские амбары были перенесены на левый берег реки». (Mitth.d.Gesh.Liy., Ehst.u.Kurl., стр. 408)], которая, как своим происхождением, так и дальнейшей поддержкой, обязана иногородним и принявшим потом здесь оседлость русским торговым людям.

 

Перенесенная на остров «Большой Кливерсгольм» и вновь отстроенная здесь церковь во имя Святыя Живоначальная Троицы освящена  1 августа 1781 года. Об этом свидетельствует вырезанная славянским шрифтом на верхней духовной доске престола, в северо– и юговосточном углах его следующая надпись: «1781 году августа 1 дня». [Таким образом, показание Гутцейта (Mitth.p. Gesch. Liv. Ehst.und. Kurlands, Bd. XI), повторенное г.Галлером в статье «Православные церкви в Риге» («Рижск. Вест.» за 1892 г. №4), что церковь освящена в 1780 году, нужно считать ошибочным.] К сооружению новой церкви приступили в 1779 году, как о том, между прочим, говорит и Бротце. [Denkmaler, Bd.III., Bl.170.] Строителями ее автор летописи называет иногородних русских купцов – Савиных, Пономаревых и Глушковых, во главе которых стоял вяземский купец Пастухов. Грунт для постройки церкви они купили у одной латышки вдовы, вместе со старым домом. В летописи величина купленного грунта показана в 300 кв.саженей, но имеющийся план его, выданный церкви городскою хозяйственною комиссией 15 июля 1883 года за № 6006, определяет его в 408 кв.саженей. [Die griechisch-orthodoxen Dreifaltigkeits-Kirche besitzt den durch obigen Figur angedeuteten, im 3 Vorstadttheile 1Quartier, auf Klüversholm  belegenen mit der Poliz. № 67 bezeichneten ud nach der Vermessung vierhundert und acht Faden oder 131 19/31 Ruthen im Flächenraume enthaltenden Stadtgrund.] В церковных документах, кроме упомянутого плана, имеется «Карточка части Кливерсгольма, с показанием Малой улицы мимо церкви Св.Троицы так, как полагается оную устроить», помеченная 14 февраля 1826 года. На этой карточке не показано название улицы. В 1841 году, как видно из вышеуказанного документа ландфогтейского суда, одна из примыкающих к церковном грунту улиц называется Амбарною, а другая еще не имеет своего названия. [Церковный дом тогда разрешено строить an der Ecke der aersten Ambarren gasse und einer kleinen zur zweiten Ambareren Strasse führenden Gasse.] На плане 1883 года дорога, прилегающая к церковному грунту со стороны Двины, называется еще Амбарною улицею, а переулок мимо церкви с южной ее стороны – Церковною улицею; только по плану 1892 года означенные улицы носят уже нынешние названия – Корабельной улицы и Троицкого переулка.

 

Приобретя необходимый для сооружения церкви грунт, строители зимою 1779–1780 гг. срубили новую церковь в Поречье, Смоленской губернии, из прекрасного соснового леса, а весною, со вскрытием реки, сплавили ее на стругах в Ригу к месту постройки. Лето 1780 года было посвящено на сборку стен церкви, устройство купола, колокольни, замощение полов – в алтаре и амвоны плитою, а в самой церкви и притворе кирпичом. [Клировые ведомости за 1829 г.] В 1781 году поставлен иконостас со святыми иконами фряжского письма и окончена внутренняя отделка. [Церковная летопись.] Бротце оставил нам рисунок церкви с северной стороны, сделанный через пять лет после ее постройки, в 1786 году. [Denkmäler, Bd.III, Bl. 170.] Под этим весьма ценным для нас рисунком Бротце сообщает и не менее ценные, по времени происхождения, сведения о церкви, а именно: «деревянной постройки Церковь находится против замка на Кливерсгольме, и предназначена к совершению Богослужения для прибывающих сюда ежегодно на стругах русских торговых людей. При ней нет постоянного священника, но каждую весну из обоих белорусских монастырей являются попеременно иеромонахи для Богослужения в этой церкви. Она сооружена в 1779 году после срытия бывшей прежде у карловских ворот на гласисе маленькой церкви». (Die von Holz erbute Kirche liegt auf Klüwersholm dem Schloss gegenüber, und ist zum Gottesdien Kaufleute bestimmt. Sie hat keine beständige Priester, Sondern jedes Frühjahr kommen aus den beiden Weissrusischen Mönchsklöstern wechelweise Priestermönche zur Bedienung dieser Kirche. Im Jahre 1779 wunde sie nach Abreissung der auf dem Glacis bey der Karlspforte ehemalgestandenen kleine Kirche, erbauet. [Там же.] Сличая указанный рисунок с нынешним видом церкви, мы видим, что внешний вид ее и теперь остается тот же. Не было тогда лишь существующих теперь крытой галереи вокруг входных дверей, боковой пристройки у алтаря с северной стороны и высокого каменного фундамента; а была вокруг церкви невысокая деревянная решетчатая ограда. Теперешний высокий фундамент был подведен вскоре после постройки церкви, когда во время весеннего ледохода размыло ее первый фундамент. При подведении нового фундамента церковь поднята на несколько футов. [Там же.] В 1812 году, когда в Риге, ввиду приближения французов, было предано огню несколько церквей и множество частных домов, Троице-Задвинская церковь осталась совершенно невредимой; только имущество ее и святые иконы были перенесены в июне месяце для безопасности в Петропавловский собор, а в декабре того же года, по миновании опасности, возвращены обратно. [Расходная книга за 1812 г.] В мае 1812 года в церковные окна были вставлены железные решетки. [Там же.]

 

Весною 1829 года по, вскрытии Двины, сильным наводнением так размыло во всей церкви пол, что «в некоторых местах он весьма впал, отчего даже и иконостас, стоящий на оном во многих местах покривился и попортился и требует непременной поправки. [Клировые ведомости за 1829 год. Такая запись, лишь с опущением с 1830 г. слова «попортился», остается в клировых ведомостях до 1835 года включительно.] Исправления в церкви произведены в 1836 году, причем в алтаре и на амвоне прежний плитяной пол заменен деревянным и возобновлена вся внутренность церкви. [Клировы ведомости за 1836 г.] В самой церкви и в притворе кирпичный пол оставался до 1843 г., так как только в этом году впервые значится в клировых ведомостях, что «пол как во Святом Алтаре, так и в самой церкви – деревянный». В этом же году, по усердию и иждивением церковного старосты купца Афанасия Яковлева, железная кровля, главы на храме и колокольни починены, с прибавкой железных листов; ветхие бревна в стенах заменены новыми; пред входом построена галерея с крыльцом и покрыта железом; и как кровли и главы, так и стены снаружи выкрашены зеленою краской» . [Клировы ведомости за 1843 г.] Эту краску церковь сохранила по настоящее время. В 1848 году еще «с левой стороны к алтарю сделана небольшая деревянная постройка с окном и железною печью» . [Тоже за 1849 г.] В 1852 г.местный священник В. Спирихин писал епархиальному начальству, что в церкви «не имеется ни потолка, ни печей и потому в зимнее время бывает в ней очень холодно и неудобно отправлять Богослужение, а для прихожан молиться, так что некоторые из прихожан зимою совсем не ходят в церковь и оставляют обряд говения именно под тем предлогом, что в церкви бывает очень холодно». [Рапорт от 25 сентября за № 68.] При этом рижский купец Афанасий Яковлев предлагал на свой счет: 1) свинтить стены и исправить, где нужно, 2) подвести подкрышу, которая состоит из самых тонких дощечек, покрытых  сверху железными листами, а снизу подшитых крашеной парусиною, и составляет теперь единственную защиту предметов от перемен воздушных, обыкновенный потолок, утвердив его на столбах или колоннах; 3) отштукатурить потолок и стены и 4) устроить печи. По выданной из рижской Духовной консистории 4 августа 1852 г. сборной книге, на имя старосты Н.Д.Логинова, на исправление Задвинской церкви собрано 1156 руб., в том числе «рижский купец Евграф Яковлев, во исполнение завещания покойного брата своего Афанасия Яковлева, внес из оставленного после покойного брата его капитала на устроение теплой церкви в настоящем храме Св.Троицы, что за Двиною в гор.Риге 500 руб. [Сборная книга.] Все означенные исправления и улучшения действительно тогда были сделаны. После того никакого ремонта в церкви не было и в таком же виде она остается и теперь.

 

Переходя к описанию наружного вида церкви, прежде всего отметим, что, за исключением вышеупомянутых пристроек, весь наружный фасад церкви и стены ее сохранились в первоначальном виде. Церковь имеет форму корабля: она построена прямоугольником, с отдельными пониженными постройками для алтаря и притвора, над которым надстроено два яруса колокольни; церковь одноэтажная, но в два света (два ряда окон), длина ее от горного места до западных дверей девять шестифутовых саженей и ширина шесть саженей без фута [Опись 1835 г. При измерении общепринятым у нас аршином величина церкви в длину от горного места до дверей притвора 30 арш. 4 верщ и ширина 12 арш. 7 ½ верш.]; алтарь пятигранный. Построена церковь из обтесанных и оструганных с обеих сторон сосновых брусьев, без досчатой обшивки; каждая из продольных стен (северная и южная) скреплены двумя брусчатыми сжимами, стянутыми железными винтами. В церкви только один верхний карниз под крышей, сделанный из досок и брусков, прибитых к концам стропильных переводов и стенам. Кровля церкви дугообразная на два ската, первоначальной конструкции, без подзоров. На церкви устроен деревянный пролетный фонарь, установленный на стропильных кружалах. Церковь венчают трехъярусная колокольня, оканчивающаяся восьмигранною пирамидальною маковицей, и восьмигранная же глава на средней части. Крест на колокольной главе шестиконечный с сиянием и под ним шар, а на купольной – четырехконечный с сиянием и стоит над полумесяцем. Окна в церкви расположены в два ряда: нижние – большие прямоугольные, оканчивающиеся сверху дугообразно, а верхние – эллипсоидальной формы. Нижних окон с каждой стороны церкви два, а верхних три и в алтарной части по одному нижнему, по два верхних с боков и одно посредине. Дверей в церкви наружных четыре (две боковых, входная с запада и в боковой пристройке к алтарю) и внутри церкви две – одна из галереи в притвор и другая из притвора в самую церковь. Галерея пред притвором, или паперть церкви, со сплошными стекольными окнами, окружает нижний ярус колокольни, или притвор, до ширины самой церкви.

 

Принимая во внимание, с одной стороны, неподлежащую сомнению сохранность первоначального внешнего вида церкви, с другой, отсутствие каких-либо данных об опустошительных повреждениях или значительных переделках внутри ее, можно положительно утверждать, что и во внутреннем устройстве церкви, не исключая алтаря, и ее убранстве не произошло никаких существенных перемен, если не считать окраски стен и иконостаса, украшения имеющихся икон ризами, приобретения новых икон, а также незначительных ремонтных работ по исправлению повреждений, причиняемых временем и влиянием заурядных естественных явлений природы. Внутри церковь имеет вид продолговатого прямоугольника, алтарь не отделяется от храма особою глухою стеною, а только одним иконостасом. Алтарь в церкви один – приделов нет. Западный притвор церкви представляет нижний ярус колокольни, отделенный от церкви деревянною капитальною стеною с дверью. Потолок церкви сводообразный, устроенный из деревянных брусчатых кружаль, поддерживаемых четырьмя колоннами. Алтарь и амвон возвышаются над помостом церкви на одну ступень. Престол, верхняя доска которого дубовая, имеет в длину 3 ф. 6 д., в ширину  ф. 10 ½ дм. и в вышину 3 ф. 1 ½ дм. Над престолом висит деревянная резная, сделанная в виде сияния, сень, снизу позолоченная; в середине ее, в позолоченных резных облаках, Дух Святый в виде посеребренного голубя. Жертвенник стоит на обычном месте имеет в длину 2 ф. 7 д., в ширину 2 фут. и в вышину 2 ф. 3 д. Иконостас деревянный в три яруса, выкрашен красною краской (прежде была голубая); колонны к нему вызолоченные, а карнизы и рамы, кроме того, с некоторою резьбою.  Над капителями нижнего яруса иконостаса, а также над иконными рамами и царскими вратами, помещены различные деревянные лики херувимов с крыльями. Царские врата тоже резные деревянные, над ними резное же Всевидящее Око, в сиянии, поддерживаемое позлащенными ангелами, а затем уже образ Тайной Вечери в золоченой резной раме; во втором ярусе над царскими вратами прежде был образ Сошествия Св. Духа, в 1881 г. замененный написанным на цинке образом Знамения Божия Матери. В алтарь ведут только двое дверей – царские и северные, а о южных дверях даже в документах нигде не упоминается. По обеим сторонам солеи устроены деревянные с филенчатыми стенками клиросы. В западной части церкви устроены хоры, опирающиеся на четыре колонны, высотою от пола на 10 ½ футов; вход на хоры из притвора, общий со входом на колокольню.

 

Переходя к святым изображениям внутри церкви, прежде всего укажем – на горнем месте – выносной деревянный Крест с живописным изображением распятого Спасителя и такими же круглыми изображениями Господа Саваофа, Божией Матери, Иоанна Богослова и Адамовой головы. В середине Креста резное вызолоченное деревянное сияние. По правую сторону Креста, в резной позолоченной раме, небольшой образ Успения Божией Матери, а правую – такой же образ Владимирской Божией Матери. Над завесою царских врат образ преподобного Нила, Столобенского Чудотворца. [Главная церковная и ризничная опись 1855 г.]

 

Из иконостасных икон, по старине и ценности, обращают на себя внимание – по правую сторону царских врат: образа Христа Спасителя, Живоначальной Троицы (храмовой) и Святителя и Чудотворца Николая; по левую – Пресвятой Богородицы с Педвечным Младенцем и Вознесения. Все иконы в серебряных чеканной позолоты ризах (весом по 12-16 футов каждая), только образ Николая Чудотворца в медной посеребренной ризе с тремя серебряными вызолоченными венцами. Риза для образа Живоначальной Троицы «устроена в 1800 г. старанием отставного капитана Георгия Лелюхина от подаяний доброхотных дателей» (Главная опись церкви, ч. I, гл.2-ая); его же старанием устроена риза для образа Богородицы. Три серебряных венца на образе Николая Чудотворца пожертвованы в 1834 г. (28-го сентября) купцом Хохловым. (Опись 1835 г.) Риза на иконе Вознесения усердием купца Василия Иванова Алипьева в 1862 году. [Главная опись церкви, ч.I, гл.2-ая.]

 

В северных дверях, между образами Пресвятой Богородицы и Вознесения, до 1881 года был образ апостола Иоанна Богослова, держащего в руке Чашу, в этом году замененный иконой архидиакона Стефана, писаной на холсте. [Опись 1835 г.] Во втором ярусе иконостаса – посредине образ сошествия Святаго Духа, а по сторонам: направо – Рождества Христова, Пеображения Господня и Воздвижения Честного Креста, на лево – Рождества Богородицы, Успения и Покрова. В третьем ярусе – посредине образ Господа Вседержителя в предстоянии Богоматери и Предтечи (Деисус), а по сторонам – справа ап. Петра и слева ап. Павла. Верх иконостаса венчает образ Господа Саваофа, в виде ветхого деньми, а над ним Крест. В куполе на холсте изображено Коронование Божией Матери. [Опись 1835 и 1855 гг.] Иконы первого яруса писаны на дереве, а второго и третьего на цинке.

 

Из икон на прочих местах храма заслуживают внимания две иконы за клиросами – Святителя и Чудотворца Николая за правым и Тихвинской Божией матери за левым. Первая имеет по сторонам изображения Спасителя и Божией Матери; обе иконы в серебряных вызолоченных ризах, из которых первая «устроена в 1866 году усердием рижского купца В.П. Новикова», а вторая в 1862 г.купцом В.И. Алипьевым. [Там же.] К числу более старых относится образ Тихвинской Божией Матери, в принадлежащей Троице-Задвинской церкви часовне, находящейся на московском предместье, при купеческих амбарах. На серебряной вызолоченной ризе этого образа имеется штемпель 1806 года. [Там же.]

 

В 1837 г. купеческою вдовою Д.Г.Несодомовой были пожертвованы живописные хоругви, сделанные на тонком холсте. В 1853 г. эти хоругви несколько переделаны. [Опись 1835 г.]

 

Говоря о более древних в церкви предметах, нельзя упустить из виду и большого колокола, который имеет нижеследующую надпись: «1805 году марта дня литъ сей колокол в городе Риге к церкве Живоначальная Троицы тщанием доброхотных дателей весу 135 пудов 13 фунт.» Колокол отлит очень тщательно из весьма доброкачественного металла и украшен в нижней части следующими литыми же изображениями: 1) Спасителя, сидящего на Троне, с надписью: «I. Хр. Господь Вседержитель», 2) Благовещения и 3) св.Николая Чудотворца. Верхнюю грань колокола окаймляет сплошной ряд шестикрылатых херувимов. Следующие колокола, значащиеся уже в описи 1835 года, без особых надписей и украшений, имеют весу: второй – 31 п., третий 2 п. 35 ф., четвертый 2 п. 1 ф., пятый 21 ф.и шестой 11 фунтов.

 

 

Глава 3.       

Причтовые строения.

Кладбище.

 

Причтовые строения

О собственном доме для священно-церковных служителей упоминается в первый раз в церковных документах в 1816 году. До этого времени причт, очевидно, жил в наемных квартирах. Так в расходной книге за 1812 год значится, что в марте месяце этого года уплачено из церковных денег за священническую квартиру 187 руб. 50 коп.; в апреле месяце следующего 1813 года за квартиру священника за полгода уплачено 125 руб., а в июле того же года за разные починки и поправки в квартире священника уплачено 112 руб. Далее в расходной книге запись о выдаче священнику квартирных денег прекращается,  выдаются таковые еще некоторое время только дьячку. Естественно предполагать, что священник с этого времени стал жить в вышеназванном, принадлежащем церкви доме. Это небольшой ветхий деревянный дом, стоящий в церковной ограде. [Клировы ведомости за 1829 г.] Дом этот, очевидно, был куплен вместе с грунтом у вдовы латышки, но не сразу отдан ею в пользование причта. Составитель летописи предполагает, что «вдова, продавая место, выговорила, чтобы ей предоставлено было право жить в доме до смерти». (Церковная летопись.] В 1838 году дом, по возможности, исправлен. [Там же.) Однако, вскоре возникло дело о постройке нового причтового дома. В июне 1841 года уже был получен утвержденный Лифляндскою губернскою строительною комиссиею план [23 мая 1841 г.] на постройку нового деревянного двухэтажного дома. [При Указе лифл.духовн.правления от 13 июня 1841 г. за № 1173.] Дом построен в том же году на средства прихожан, главным образом церковного старосты Афанасия Яковлева, и расположен в северо-восточном углу церковного грунта, по Корабельной (прежде Амбарной) улице. Он, с незначительными исправлениями, остается в своем прежнем виде и по настоящее время.

 

Относительно старого причтового дома последовало следующее распоряжение епархиального начальства: «сломать ветхий священнослужительский дом и, по сломке оного, материал продать и вырученную сумму употребить на исправление собственного их церковного коридора с западной стороны (или на другие нужды церкви), ибо означенный дом, по личному осмотру преосвященного Филарета, епископа рижского, оказался никуда неспособным, как только к сломке на дрова, и притом для задвинских священно-церковно-служителей в 184__ году церковным старостой их церкви, купцом Афанасием Яковлевым, выстроен новый деревянный двухэтажный дом, состоящий на церковном грунте по Береговой улице». [Указ лифл. духовн. правления от 30 октября 1842 года.]

 

Указаний на существование в первое время каких либо других построек на церковном грунте не имеется. Только в 1844 году в первый раз упоминается о деревянном сарае для дров и других церковных вещей. [Клировы ведомости за 1844 г.] Сарай этот существует по настоящее время. Затем в 1846 году вновь выстроен небольшой домик для сторожа [Там же за 1846 г.]; но в 1883 году вместо него уже построен каменный флигель из двух комнат с кухнею из которых одна предназначена для сторожа, другая для прихожан и собраний приходского попечительства.

 

Кладбище

 

Из метрических книг видно, что Троице-Задвинские прихожане, за неимением своего кладбища, погребали умерших на православных городских кладбищах -   Всех-Святском и Покровском, а также на задвинском, очевидно, лютеранском кладбище. Вопрос об устройстве своего православного кладбища был возбужден в 1845 году. В этом году в Лифляндское духовное правление поступило отношение рижского магистра [От 22 мая за № 2413-м.] о том, что, «на стоящей за Двиною горе, называемой Леммерберг, учреждено кладбище для безвозмездного погребения умерших неимущих людей всех христианских исповеданий». Место отводилось на основании свидетельства священника о бедности умершего. По поводу указанного сообщения магистра преосвященный Филарет I предписал духовному правлению, чтобы оно «сделав справку с законами и местностью, немедленно составило определение, не следует ли требовать от города, чтобы для прихожан Задвинской церкви отведено было особое кладбище; а для лучшего соображения о месте спросить у Задвинского причта отзыв, не составляет ли отягощения для прихожан и в разлив и без разлива Двины, что умирающие отвозятся на известные ныне кладбища Православных? И где бы, по их мнению, было бы удобно отвесть задвинское кладбище?» [Отношение от 12 октября 1845 г.за №1819.]

 

Получив запрос относительно устройства своего кладбища в указанном смысле, причт представил духовному правлению одновременно два отзыва, а именно: диакон Петр Попов и дьячок Лука Безценный писали, что «как мы, так и прихожане находим нужным иметь собственное кладбище, которого церковь по сие время не имеет, и избрали для оного места за Двиною так называемое Торенсберг, на Митавском форштадте, близ немецкого кладбища, на городском грунте» [Рапорт депутата священника Сергия Светлова в духовн. правл. от 11 декабря 1845 г.за №48.]; священник Иоанн Заклинский донес, что «в продолжение моего одиннадцатилетнего служения при Задвинской церкви не случалось никаких препятствий ни в половодье, ни в разлив реки Двины, чтобы умерших тела прихожан не были переправлены через Двину, ежели они пожелают на известные ныне кладбища. Да если бы и случилось какое-либо препятствие во время раскрытия реки Двины, то в таком случае, как прежде меня умершие погребались, и ныне могут, по желанию, погребаться в задвинском кладбище, так называемом бесплатном, состоящем на Леммерберге». Указав в заключении, что не находит нужным устроить новое кладбище для своих прихожан, свящ. Заклинский добавляет, что леммербергское кладбище до 1844 года в простонародии именовалось полковым.

 

Духовное правление, с одной стороны, принимая во внимание, во 1-ых, что бесплатное кладбище «не для лиц среднего состояния, которые, конечно, желали бы погребать своих родных и ближе к церкви и приличне памяти православно умершего», во 2-ых, что Задвинская церковь отделена от городских православных кладбищ рекою, в 3-их, что Леммерберг отстоит от церкви в трех верстах и стоит на месте гористом и бугорчатом, с другой, имея ввиду рапорт задвинского диакона и причетника, на основании ст.528 св. зак. т. XIII ч. 2 (изд.1842 г.) и примечания к ст. 529, просило рижский магистрат «отвести на Торенсберг, близ немецкого кладбища, место для такового же православного, как необходимого церкви Задвинской». [Отношение от 12 октября 1845 г.за №1819.] Но магистрат передал дело в городскую касса-коллегию, которая объявила, что «то место, которое могло быть удобным под кладбище для Задвинской церкви и которого желали некоторые прихожане, давно уже отдано в добавок к латышскому кладбищу» и предложила рядом другое место, которое, однако, сама назвала бугорчатым и малым (в длину 89 и в ширину 25 саж.). [Рапорт депутата священника Сергия Светлова в духовн.правл.от 11 декабря 1845 г.за №48.] Тогда правление постановило просить генерал-губернатора об отводе избранного места, что и исполнило. В таком положении оставалось дело до 1853 года, когда от генерал-губернатора поступило следующее отношение. [От 11 июля за № 1265.] «Для прихожан Задвинской Православной  церкви Св.Троицы, по указанию приходского священника и церковного старосты, избрано удобное место под кладбище в 3-ем квартале третьей форштадтской части, и городским начальством сделано уже распоряжение об отмежевании оного и передаче духовному начальству». Когда и каким священником и старостой избрано указанное место – неизвестно, но генерал-губернатор еще три раза писал об этом же епархиальному начальству [Отношения от 30 сентября 1854 г., 6 апреля и 1 ноября 1855 г.], пока наконец, священник Василий Цвинев донес, что: «1) место, указанное городом под православное кладбище Троице-Задвинского прихода, лежит по левую сторону Митавского шоссе, на третьей версте от города; 2) прихожане Троице-Задвинской церкви принять сие место отказываются по той причине, что оно состоит из множества песчаных бугров, впадины между коими в зимнее время от снега, а в весеннее время от таяния оного, могут быть недоступны для вырытия могил; выпланировать же сие место будет стоить больших денег; 3) поэтому они желают, чтобы город отвел им кладбище другое удобнейшее и указывают на сей конец неогражденное пусто-порожнее место, лежащее на правой стороне того же шоссе, наискось от указанного городом; 4) Кладбище на сем месте они обещаются обнести забором и выстроить дом для кладбищенского сторожа; 5) пусто-порожнее место сие принадлежит г-же полковнице Рибкиной, которая, на сделанное мною ей предложение отказалась на уступку оного под кладбище; 6) иного же места для кладбища, в стороне от Митавского шоссе, они не желают; 7) Согласить прихожан к принятию места, указанного для кладбища городом, я не мог, а принять оное противу воли и желания их не считал себя вправе». [Рапорт от 14 ноября 1855 г.за № 146.] Этот рапорт священника был препровожден генерал-губернатору, который сообщил, что полковница Рыбкина, категорически отказываясь от продажи принадлежащего ей участка земли, избранного под православное кладбище, готова, однако, «уступить его совершенно безвозмездно под вышеозначенное кладбище, с тем условием, чтобы у входа к нему была установлена часовня в память ее мужа и дочери, чтобы жертвуемые в продолжении времени в пользу этой часовни деньги были употребляемы на содержание оной и чтобы в самой часовне хранилась икона, которою она, Рыбкина, благословила некогда умершую свою дочь Александру». [Отношение генерал-губернатора от 10 марта 1856 г.за № 222.] Епархиальное начальство согласилось принять от полковницы Рыбкиной место на указанных условиях, и прихожане уже подписали на ограду для него 262 руб. 35 коп., но губернская строительная и дорожная комиссия забраковала его, заявив, что «сказанный участок имеет неправильный вид, недостаточное для вышеупомянутой цели пространство, и что сверх того он, в противность ст.582 т. XIII св.зак., расположен в расстоянии менее 100 саженей от жилых зданий». [Тоже от 20 мая 1858 г. за № 318.] Тогда прихожане избрали другое, принадлежащее городу, место; на четвертой версте от города, по левую сторону Митавского шоссе, простирающееся от границы земли, принадлежащей г.Гакену, и до места, которое прежде отведено было под кладбище, но не принято. [Рапорт свящ. В. Цвинева от 7 сентября 1859 г.за № 86.] На этот раз никаких препятствий к отводу указанного прихожанами места заявлено не было, но самое дело было отложено в виду предполагающегося проведения риго-митавской железной дороги, хотя члены городского управления и городской землемер, назначенные для освидетельствования избранного прихожанами места, предлагали все же другое. [Тоже от 20 января 1860 г.за № 20.] Таким образом только в 1861 году было отведено и принято в духовное ведомство место под православное задвинское кладбище, отмеренное 29 мая в размере одной десятины (2400 кв.саж.), по левую сторону Митавского шоссе в 3 ½ верстах от Риги. [Рапорт благочинного протоиерея Ф. Варницкого от 27 мая 1861 г. за № 185.] Отведенное место окружал со всех сторон городской лес, которым было покрыто и само кладбище. За находящийся на нем лес городское управление взыскало с церкви 134 руб. 10 коп., считая по 1 руб. 80 коп. за каждое строевое дерево (42 дерева) и по 9 руб. за сажень дров (6 ½ куб.саж). [Рапорт Троице-Задвинского причта от 6 сентября 1861 г. за № 88.] Кладбище освящено 6 сентября 1861 года. В том же году устроена вокруг него ограда, стоившая 387 руб. 67 ½ коп., в том числе – пожертвованных 67 руб., вырученных за лес 25 руб. и 297 руб. 67 ½ коп. из церковных денег. [Рапорт благочинного прот. Ф. Варницкого от 17 января 1862 г. за № 25.] Тогда же выстроен на кладбище домик для сторожа. До устройства своего кладбища в 1861 году многие из православных жителей Задвинья, как уже указано выше, погребали умерших на Покровском и Всехсвятском кладбищах. Некоторые из прихожан и по настоящее время имеют свои фамильные могилы на означенных кладбищах. Такая отдаленность кладбища от церкви очень тяжело отзывалась на причте и прихожанах: до устройства через Двину железного моста весною и осенью, пока еще не был наведен плавучий мост, покойников нужно было перевозить через реку на лодках, причем плата за перевоз иногда доходила до 15 рублей за каждого покойника.

 

В 1892 году, по ходатайству настоятеля П.Я.Медниса и церковного старосты И.М.Пукова перед Рижской городской думой о прирезке, к кладбищу пустопорожней полосы земли, что между кладбищем и Митавским шоссе, с растущими на ней несколькими деревьями, дума определила: «предоставить в пользование Троице-Задвинской Православной церкви полосу земли мерою 103 кв. саж., расположенную между кладбищем упомянутой церкви и Митавским шоссе для благоукрашения сего кладбища, с тем, чтобы полоса эта не была употребляема для погребений и чтобы она была возвращена в неограниченное рапоряжение города в том случае, когда она более не будет предметом пользования для целей кладбища».

 

 

Глава 4.       

Кладбищенская церковь во имя Спаса Нерукотворного образа.

Часовни.

 

Кладбищенская церковь во имя Спаса Нерукотворенного образа

В начале августа месяца 1891 года поступил в рижское епархиальное ведомство от неизвестного благотворителя капитал в 100 000 рублей. О пожертвовании этого капитала Высокопреосвященнейшим Арсением, Архиепископом Рижским и Митавским, было сделано нижеследующее объявление: «Один благотворитель пожертвовал сто тысяч рублей неприкосновенным капиталом на постройку церквей в Рижской епархии из процентов оного». Жертвователь этого капитала, между прочим, выразил свое желание о том, чтобы исполнение его воли было предначато постройкою церкви на задвинском Православном кладбище г.Риги. В виду такой воли жертвователя немедленно приступлено было к постройке, на первые проценты с его щедрого пожертвования, церкви на Православном задвинском кладбище, находящемся на Торенсберг, по Митавскому шоссе, на расстоянии трех верст от приходской Задвинской церкви. 10 августа того же 1891 года епархиальный архитектор А.Н.Эдельсон, по распоряжению Высокопреосвященнейшего Арсения, представил в Рижскую Духовную консисторию проект каменной церкви для постройки на задвинском кладбище. Постройка ее была предоставлена подрядчику купцу Н.П.Воосту за оптовую сумму 5 500 руб. 13 августа состоялось определение консистории о заключении контракта с подрядчиком Воостом на постройку церкви. Вместе с тем консисторией составлен был комитет по постройке церкви из епархиального архитектора, настоятеля Троице-Задвинской церкви П.Я.Медниса и церковного старосты И.М.Пукова. 1 сентября того же года Высокопреосвященнейшим Арсением совершена закладка церкви во имя Спаса Нерукотворенного Образа. В этот день, по окончании Литургии, из приходской церкви совершен был на кладбище, к месту закладки, крестный ход. Согласно проекту, церковь построена на 200 человек; длина ее 63 фута или 9 саженей и ширина 24 фута или 3 саж. и 3 фута. Она возведена из белого кирпича и покрыта листовым железом, окрашенным масляною краской; имеет две, покрытые белой сибирской луженной жестью, главы - среднюю и колокольню, с железными позолоченными крестами. Вчерне церковь окончена постройкой осенью 1891 года, а окончательно отделана осенью следующего 1892 года. Утварь, церковная ризница, богослужебные книги и другие необходимые для церкви предметы частью пожертвованы разными лицами, частью приобретены на собранные от прихожан для этого деньги в количестве 278 рублей. Церковь освящена его Высокопреосвященством, Высокопреосвященнейшим Арсением, Архиепископом Рижским и Митавским, 6 июня 1893 года.

 

Часовни

Самая старая часовня, принадлежащая Троице-Задвинской церкви, находится теперь на правом берегу Двины при пеньковых амбарах иногородних купцов. Прежде она была на острове Кинненгольм у бывших там купеческих амбаров для склада пеньки и хлеба, а впоследствии, с перенесением амбаров на правый берег Двины, к так называемому Буяну, перенесена была туда и часовня. Часовня эта была деревянная и построена усердием и иждивением иногородних русских купцов. По церковным документам она значится от тех пор, как существуют имеющиеся при церкви приходно-расходные книги, т.е. с 1811 года, но нет сомнений, что она существовала и раньше и все года приносила доход до 200 руб. в год. [Церковная летопись.] В клировых ведомостях о ней говорится: «принадлежит к сей церкви часовня Тихвинския Божия Матери, находящаяся на  Московском форштадте, при иногородних купеческих амбарах, при коей устроена кружка для церкви, которая охраняется полицейским караулом». [Клировы ведомости за 1839 г.] В 1884 году вместо этой часовни усердием и на средства русских иногородних торговцев в Риге купцов: И.М.Мухина, А.А.Булаткина, И.К.Мухина, В.А.Соколова, Е.А.Мухина и д., устроена новая изящной архитектуры, каменная часовня с образом Благоверного князя Александра Невского, посвященная, с Высочайшего соизволения и Архипастырского благословения, памяти Царя-Освободителя и страстотерпца Александра II. [Тоже за 1885 г.] В день мученической кончины Царя-Освободителя при часовне ежегодно совершается панихида, а в день Благоверного князя Александра Невского – молебен. При часовне стоит кружка, охраняемая купеческим караулом.

 

Другая часовня находится при церкви, на углу церковной ограды, на Корабельной улице, с иконой Пресвятой Богородицы, устроена вместе с оградой в 1841 году.

 

Третья – устроена на кладбище в 1873 году, усердием церковного старосты купца М.Г.Малкова, для отпевания умерших. Эта часовня построена из елового полубруса, имеет в длину 24 и в ширину 20 футов, в вышину от фундамента до карниза 11 футов. За постройку по условию уплачено 625 руб. М.Г.Малковым же пожертвованы были в часовню четыре небольших колокола, которые по постройке на кладбище церкви были перенесены на ее колокольню.

 

Наконец, Троице-Задвинской церкви принадлежит еще кружка в столбе с иконой при пеньковых амбарах, находящаяся против того места, где была прежняя деревянная часовня, замененная в 1884 году каменною на другом месте.

 

 

Глава 5.       

Средства содержания церкви и причтовых строений.

Священно–церковно–служители и церковные старосты.

Священники.

Дьячки (старшие псаломщики).

Пономари (младшие паломщики).

Церковные старосты.

Содержание причта.

Прихожане.

Школа.

Вопрос о постройке новой церкви на Задвинье.

 

Средства содержания церкви и причтовых строений

 

Устроенные на средства русских иногородних купцов и другие доброхотные пожертвования прихожан, церковь и почтовые строения – и для дальнейшего своего поддержания и благоволения, в нужных случаях, находили помощь в усердии тех же доброхотных жертвователей. Все улучшения и исправления по церкви и в причтовых строениях всегда производились за счет поступавших от прихожан церковных сумм и единовременных чрезвычайных сборов. При этом особенное внимание обращает на себя щедрая благотворительность церковных старост. Так, в 1836-37 гг. Купец-староста Лука Федорович Галюскин пожертвовал недостающую на покрытие расходов по исправлению поврежденной наводнением 1829 г. церкви сумму в количестве 1947 руб. 42 коп.; в 1842 году староста - купец Афанасий Яковлевич пожертвовал на устройство ограды 535 рублей, в 1843 г. он же пожертвовал на возведение пристроек к церкви с западной стороны 390 рублей. В 1859 году собрано на приобретение освященных сосудов и напрестольных крестов, похищенных из церкви, 31 руб. 23 коп.

 

В первое время своего существования церковь имела еще постоянный ежегодный доход, который в количестве от 40 до 75 рублей давал Биржевой комитет за выгрузку на берегу реки, против церковного грунта, иностранных купеческих кораблей с балластом. В 1855 и 1856 гг. означенной платы не было получено, хотя в последнем из означенных годов корабли выгружались. Затем плата получалась еще до 1861 г. включительно, а потом прекращена совершенно по распоряжению министра.

 

Священно-церковно-служители и церковные старосты

 

Богослужение в Троице-Задвинской церкви, как уже указано в своем месте, долгое время после ее построения совершали в ней по-прежнему приезжие иеромонахи, которые притом оставались здесь не круглый год, а большею частью только в летнее время. Они приплывали весною на стругах и уезжали обратно с закрытием навигации. Но по мере того как русские православные люди стали все больше и больше поселяться на постоянное жительство на островах Кливерсгольм, Киппенгольм, Муккенгольм и Газенгольм, все более чувствовалась потребность в постоянном штатном причте. Из метрич. книг видно, что в 1806 году при «Рижской буянской Троицкой церкви» состояли иеромонах Иннокентий и дьячок Киприян Романов, и оставались здесь с мая по декабрь месяцы, в 1807 г. иеромонах Гедеон и дьячок Максим Носович с июня по ноябрь, в 1808 г. опять иеромонах Иннокентий и дьячок Киприян Романов с мая по октябрь, в 1809 г. те же круглый год, в 1810 г. иеромонах Лаврентий и иеродиакон Иоанн с мая по ноябрь и в 1811 г. иеромонах Лаврентий и дьячок Иоанн, а потом Федор Таратинка опять круглый год. Только в 1812 году «Троице-Задвинская церковь, бывшая доселе приписною, включена в число штатных однокомплектных» с утверждением при ней штатного причта из священника, дьячка и пономаря. [Указ Лифляндского духовного правления от 28 февраля 1812 г.] С этого года и по настоящее время при церкви служили 10 священ., 22 дьячка (впоследствии псаломщики на старшем окладе), из коих многие были в сане диакона, и 12 пономарей (впоследствии псаломщики на младшем окладе).

 

Священниками состояли:

 

1) Иоанн Лебедев, из Псковской духовной семинарии, со  2 февраля 1812 г.;

2) Симеон Поспелов, из той же семинарии, с августа 1814 г.;

3) Михаил Драгоценный, из армейской семинарии в С.-Петербурге, с 30 августа 1821 г.;

4) Петр Головацкий, из Псковской семианрии, с 12 мая 1830 г.;

5) Стефан Лавров, из той же семинарии, с 15 сентября 1831 г.;

6) Иоанн Заклинский, студент Рязанской духовной семинарии, с 16 октября 1834 г.;

7) Василий Спирихин, кандидат С.-Петербургской духовной акдемии, с 7 декабря 1846 г.;

8) Василий Цвинев, студент Петербургской духовной семинарии, с 21 сентябя 1854 г.;

9) Алексей Аристов, кандидат Киевской духовной академии, с 4 сентября 1888 г. и

10) Петр Меднис, студент Рижской духовной семинарии, с 9 апреля 1890 г. по настоящее время.

 

Дьячки (старшие псаломщики):       

 

1) Николай Колюковский. С апреля 1813 г.;

2) Онисим Юношевский, из Псковской духовной семинарии, с августа 1813 г,;  

3) Димитрий Черкеский, из Великолуцкого уездного училища, с 27 марта 1826 г.;

4) Василий Плистовский, из Псковской семинарии, с 31 августа 1834 г.;

5) Василий Кудрявцев, из Псковской семинарии, с 22 февраля 1836 г.;

6) диакон Петр Попов, из Псковского дух. учил., с 28 августа 1837 г.;

7) диакон Алексей Погонялов, из Псковского уездного училища, с мая 1838 г.;

8) диакон Петр Попов (второй раз), с 13 июля 1840 г.;

9) диакон Петр Быстрицкий, из Псковской семинарии, с 10 октября 1855 г.;

10) диакон Арсений Молчанов, из той же семинарии, с 29 сентября 1856 г.;

11) Николай Драгоценный, из той же семинарии, с 7 ноября 1857 г.;

12) диакон Николай Троицкий, из Рижского уездного училища, с 26 августа 1858 г.;

13) диакон Петр Пятницкий, из Псковской духовной семинарии, с 14 января 1860 г.;

14) диакон Сергий Сергиевский, из Рижской духовной семинарии, с 8 апреля 1861 г.;

15) диакон Федор Вельдамовский, из Нижегородской духовной семинарии, с 1868 г.;

16) диакон Яков Любомиров, из Псковского уездного училища, с 28 июля 1871 г.;

17) Василий Покровский, из Рижской духовной семинарии, с 24 января 1873 г.;

18) Семен Васильков, студент семинарии, с 24 ноября 1875 г.;

19) Андрей Нейман, из Рижской духовной семинарии, с 23 ноября 1883 г.;

20) Адам Мишке, из Руэнского приходского училища, с 10 августа 1884 г.;

21) диакон Стефан Назаревский, из Рижской духовной семинарии, с 5 июня 1889 г.;

22) Платон Македонский, студент семинарии, с 27 февраля 1890 г. и

23) диакон Иосиф Дунаев, из Якобштадского элементарного училища. С 12 сентября 1891 г. по настоящее время.

 

Пономари (младшие псаломщики):

 

1) Иоанн Феофилактов, с 1812 г.;

2) Василий Высочанский, из Псковской духовной семинарии, с 1814 г.;

3) Яков Кудрявцев, из той же семинарии, с 18 августа 1827 г. (с 1816 г. до этого времени место оставалось праздным);

4) Яков Ильменский, из той же семинари, с 11 марта 1828 г.;

5) Николай Кастров, из Рижского уездного училища, с 30 мая 1834 г.;

6) Иосиф Ашевский, из Великолуцкого уездного училища, с 1836 г.;

7) Федор Шалофеев, из хора Преосвященного Иринарха, с 15 декабря 1838 г.;

8) Лука Безценный, из Псковского уездного училища, с 29 июля 1840 г.;

9) Илья Лебедев, из того же училища, с 26 сентября 1845 г.;

10) Алексей Щукин, из того же училища, с 10 октября 1846 до 1883 г. (37 лет);

11) Иван Тубасов, из Шавельской гимназии, с 14 февраля 1883 г.;

12) Георгий Рекстынь, из Прибалтийской учительской гимназии, с 15 декабря 1893 г. и

13) Константин Витоль, из Рижской духовной семинарии, с 8 августа 1895 г. по настоящее время.

 

Должность церковного старосты проходили купцы:

 

1) Михаил Каняев с января 1811 г.; 2) Василий Андабургский с апреля 1812 г.; 3) Андрей Павлов с мая 1829 г.; 4) Аввакум Лузинов с июня 1832 г.; 5) Лука Галюскин с мая 1835 г.; 6) Ванифатий Лузинов с марта 1838 г.; 7) Семен Каринский с октября 1838 г.; 8) Афанасий Яковлев с января 1841 г.; 9) Стефан Багаев с января 1844 г.; 10) Андрей Первов с января 1847 г.; 11) Николай Логинов, с января 1850 г.; 12) Иван Алипьев с января 1853 г.; 13) Гавриил Сенин с декабря 1855 г.; 14) Евграф Яковлев с января 1859 г.; 15) Иван Крупенников с января 1862 г.; 16) Дмитрий Мамонов с марта 1863 г.; 17) В.И. Алипьев с января 1865 г.; 18) Дмитрий Мамонов с июня 1866 г.; 19) Василий Новиков с января 1868 г.; 20) Михаил Григорьев Малков с 1871 г.; 21) Николай Игнатьев Крупенников с января 1874 г.; 22) Михаил Григорьев Малков с января 1977 г. и 23) Иван Михайлов Пуков с апреля 1891 г. по настоящее  время.

 

СОДЕРЖАНИЕ ПРИЧТА

 

До назначения в 1812 году штатного причта служившие при церкви иеромонахи получали жалованье из церковных сумм. Из расходной книги за 1811 год видно, что в этом году в мае выдано иеромонаху Лаврентию жалованья за четыре месяца 60 руб., в июле за два месяца 30 руб. и еще в этом же году 90 руб., всего 180 руб., следовательно, по 15 руб. в месяц. С зачислением причта в штат выдача жалованья прекращена. Священно-церковно-служители должны были довольствоваться доходами за требоисправление. Но так как число прихожан вообще было весьма незначительно, причты многие из них остались здесь только в летнее время ради торговли, то и содержание причта было крайне скудное. Вот почему в 1829 г., когда собирались сведения о средствах содержания священно-церковно-служителей, причт Троице-Задвинской церкви жаловался на скудное содержание, потому что ни штатного жалованья, ни определенного содержания от церкви не получал. С 1 января 1830 г., на содержании Высочайшего Указа от 6 декабря 1829 г. Св. Синоду о пособии церковно-служителям Псковской епархии в 20,665 руб., Троице-Задвинскому причту было положено ежегодного пособия 500 руб., из коих получали: священник 50 руб., дьячок и пономарь по 100 руб. и просфорня 50 руб. С 1 мая 1843 г., по вновь Высочайше утвержденному штату выдавалось жалованье: священнику 288 руб., дьячку 72 руб., пономарю 60 руб. и просфорне 40 руб., всего 460 руб. По новому Высочайше утвержденному 6 мая 1868 г. штату, окончательно возимевшему силу с января 1873 г., было положено жалованья: священнику 1300 руб., псаломщику 433 руб., дьячку 300 руб. и просфорне 40 руб.; а с 1883 г. получают жалованья: священник 1300 руб., старший псаломщик 350 руб., младший 300 руб.

 

ПРИХОЖАНЕ

 

Так как Троице-Задвинский приход образовался из пришлых торговых людей и первое время состоял почти исключительно из них, то нельзя ожидать в нем большого и устойчивого числа прихожан, особенно принимая во внимание то, что это было большею частью торговый и рабочий люд. Документальные сведения о количестве прихожан имеются с 1813 года. До этого времени мы можем, на основании метрических книг, указать лишь число совершавшихся ежегодно треб, а именно:

а) родившихся записано в 1806 г. - 7, в 1807 г. - 11, в 1808 г. - 6; в 1809 г. - 12, в 1810 г. - 11, в 1811 г. - 14, в 1812 г. - 29 и в 1813 г. - 31;

б) бракосочетавшихся в 1806 г. - 3, в 1807 г. - 8, в 1808 г. - 6, в 1809 г. - 18, в 1810 г. - 10, в 1811 г. - 12, в 1812 г. - 2 и в 1813 г. - 12;

в) умерших в 1806 г. - 12, в 1807 г. - 15, в 1808 г. - 6, в 1809 г. - 5, в 1810 г. - 2, в 1811 г. - 7, в 1812 г. - 27 и в 1813 г. - 24.

 

С первых же пор существования церкви в состав прихода входили военные чины войск, расположенных за Двиной. В 1855 г. за Двиной существует уже полковая церковь. [Клировые ведомости за 1855 г.] Особенно много значится в приходе военных (с семействами) в следующие годы: в 1813 г. - 221, в 1814 г. - 313 [Рижской амбарной команды, запасной артиллерийской бригады, Новгородского земского ополчения и разных команд и отставных.], в 1816 г. - 188 [Артиллерийской Понтонной роты № 20 и Парка № 15, рижского военно-сиротского отделения и отставных.], в 1819 г. - 316, в остальное время до 1838 г. их было в среднем числом только от 30 до 60, а с 1838 г. от 70 до 100; с 1847 до 1855 г. от 100 до 150, с 1855 г. опять от 70 до 100. Начиная с 1870 г. число военных Троице-Задвинских прихожан становится более постоянным и в общем даже постоянно несколько возрастает от цифры 185 (в 1870 г.) до 256 (в 1889 г.). Число прихожан из купцов, мещан и крестьян: в 1813 году - 64, с 1814 до 1820 г. включительно от 100 до 120, с 1821 до 1828 г. включительно от 120 до 150, в 1829 и 1830 гг. по 99, с 1831 до 1836 г. очень неровное от 117 и до 191, с 1837 до 1842 г. от 360-400, с 1843 до 1877 г. от 400 до 500, с 1878 до 1889 г. включительно от 250 до 380. Начиная с 1890 года, число прихожан значительно увеличивается, а именно: в этом году всего (с военными) было 840, в 1891 г. - 1101, в 1892 году - 1106, в 1893 году - 1196, в 1894 году - 1447 и в 1895 году - 1328 человек; кроме того раскольников числилось в 1890 и 91 гг. по 96, в 1892 и 1893 гг. по 101, в 1894 г. - 110 и в 1895 г. - 112. Движение прихода за это время выражается следующими данными: каждый год было около 100 родившихся, 65 умерших, 16 бракосочетаний и присоединено в 1890 г. - 4, в 1891 г. - 7, в 1892 и 1893 гг. по 12, в 1894 г. - 18, и в 1895 г. - 20.

 

ШКОЛА

 

До 1889 года при Троице-Задвинской церкви вовсе не было школы. В этом году постановлением Епархиального училищного совета от 6 ноября, состоявшимся согласно ходатайству бывшего тогда настоятелем церкви, ныне ректора Рижской духовной семинарии, протоиерея А.Аристова, Гагенсбергская начальная школа для детей, принадлежавшая до тех пор к Рижскому Вознесенскому приходу, была перечислена из Вознесенского в Троице-Задвинский приход и переименована в церковно-приходское училище. Вопрос о Православной церковной школе на Задвинье впервые был возбужден Рижско-Вознесенским церковно-приходским попечительством на собрании 30 мая 1882 года. На этом собрании решено было собрать сведения о числе проживающих за Двиною православных детей школьного возраста (преимущественно латышей Вознесенского прихода) и, если по собранным данным окажется нужным, открыть, с разрешения духовного начальства и при его помощи, для них школу. На следующем собрании попечительства, 27 июня того же года, постановлено было, с разрешения епархиального начальства, объявить в газетах, что записка детей в новооткрытую школу принимается у купца Н.М.Платова. В то же время постановлено было нанять подходящее под школу помещение на Гагенсберге. Открытая, таким образом, в 1882 году эта школа до 1889 года считалась вспомогательною школою Вознесенского прихода, и только с этого времени Троице-Задвинский приход получил свою школу. Школа в настоящее время помещается в наемном доме, на Гагенсберге, где весьма трудно найти подходящее школьное помещение, особенно вблизи церкви. А известно, какие представляет неудобства и как много теряет церковно-приходская школа, находясь вдали от церкви. Если до настоящего времени приходилось мириться с этим, то, во-первых, потому, что сама церковь находилась не в центре прихода, во-вторых, потомку, что при церкви не имелось и нельзя было устроить никакого помещения под школу. Теперь же, когда построена новая церковь, по возможности, в центре прихода, вполне естественно желать, чтобы школа находилась при самой церкви. Церковно-приходская школа должна не только научать детей грамоте и истинам Православной веры, но и посеять в сердца их начала христианской любви, воспитать в них добрые христианские наклонности и приучать усердию к храму Божию и благоговейной молитве. Все это достижимо только тогда, когда школа будет стоять в самой тесной связи с церковью: будет помещаться под сенью церкви и находиться под ближайшим руководством и постоянным надзором причта, занимающегося в ней воспитанием и обучением.

 

Обучением в школе занимаются члены причта; кроме того, при школе состоит особый учитель, назначаемый училищным советом. Учителями со временем открытия школы были Иван Петров, кончивший курс в Прибалтийской учительской семинарии, с 28 августа 1889 года, и Андрей Лайдынь, окончивший курс в той же семинарии, с 20 июля 1891 г. по настоящее время. Школу посещали: в 1889 году 56 учащихся (11 православных, 1 католик и 44 лютеранина), в 1890 году - 47 (18 православных, 2 раскольника и 27 лютеран), в 1891 году - 51 (26 православных, 2 раскольника, 1 католик и 22 лютеранина), в 1892 году - 54 (34 православных, 1 раскольник и 19 лютеран), в 1892 году - 54 (34 православных, 1 раскольник и 19 лютеран), в 1893 году - 50 (35 православных и 15 лютеран), в 1894 году - 56 (40 православных и 16 лютеран) и в 1895 году 83 учащихся (62 православных и 21 лютеранин). Приведенные цифровые данные, между прочим, показывают, что число православных учеников в школе с каждым годом весьма заметно увеличивается, а соответственно этому уменьшается число иноверцев, которые принимаются только на остающиеся свободные места.

 

ВОПРОС О ПОСТРОЙКЕ НОВОЙ ЦЕРКВИ НА ЗАДВИНЬЕ

[Дело из архива Рижской Духовной консистории об отводе места для Троице-Задвинской церкви, нач. августа 18 дня 1865 г. и конч. 21 декабря 1883 г. (по 2 ст. № 70).]

 

В августе месяце 1865 года прихожане Рижской Троице-Задвинской церкви с церковным старостой купцом Василием Алипьевым, в поданном епархиальному начальству прошении, изъявили желание, чтобы вместо настоящей обветшавшей деревянной церкви был построен новый приличный каменный храм, на новом месте. Желая построения церкви на новом месте, они указывали на неудобства нынешнего, состоящие в том, что, во-первых, здесь часто приходится прекращать Богослужение, во-вторых, тут церкви угрожает опасность пожара, в-третьих, оно низменно и почти постоянно заливается высокою весеннею водою. Так, например, весною этого же года внутри церкви стояла вода более чем на один аршин высотою, размыв фундаменты и обрушив печь в алтаре. Как на место под постройку церкви они указывали на часть площади Митавского форштадта, где прежде находились валы, ныне упраздненные, по правую сторону дороги из Риги в Митаву. Вследствие этого ходатайства прихожан Высокопреосвященный Платон, Архиепископ Рижский и Митавский, просил генерал-губернатора графа Шувалова об отводе означенного места, но генерал-губернатор, на основании донесения гражданского губернатора Эттингена, ответил, что просимое место предназначено уже «отвести под постройку нового съезжего дома и казарм для отделения полицейской и пожарной команд», за которыми, кроме того, должно оставаться в распоряжении города «свободное место для устройства базарной площади». [Отношение генерал-губернатора от 7 декабря 1865 года за № 4049.] Таким образом, для постройки церкви указывалось место не только вдали от улицы, но совсем, так сказать, на заднем дворе, за рыночною площадью. Относительно предложенного места священник Василий Цвинев с епархиальным архитектором и церковным старостой доносили, что «предназначенное для церкви место слишком низменно и сыро; кроме того, при предлагаемом помещении между оным и Каменной улицей рынка, оно будет весьма удалено и неудобно к подъезду; притом, так как для продажи скота, вообще живности и других предметов, неизбежно сопряженных с нечистотою, конечно, отведется на рынке заднее место, то есть ближайшее к церкви, то последняя окажется в очень неприличном соседстве, то оказывается более соответственным, удобным и приличным занять под постройку церкви не заднюю, а переднюю часть предназначенной для рынка площади (16 саженей в ширину и 24 саж. в длину по Каменной улице)». [Рапорт от 16 декабря 1865 года за № 150.] Однако в марте месяце генерал-губернатор сообщил архиепископу, что «Рижская комиссия городской кассы назначила городского землемера Викмана и старшин Коха и Цинзерлинга для передачи депутату с духовной стороны уступленного городом, на Митавском форштадте, места под постройку новой Задвинской церкви» [Отношение генерал-губернатора от 12 марта 1866 г. за № 718.] Депутатами со строны епархиального начальства были назначены епархиальный архитектор Эдельсон и священник Василий Цвинев. Но присутствовавший вместо последнего благочинный протоиерей Фома Верницкий донес, что 29 апреля в 10 часов утра командированные городским управлением лица объявили, что это место принадлежит инженерному ведомству, куда, поэтому, и следует обратиться с ходатайством об отводе его. Тогда Высокопреосвященный Платон опять обратился к новому генерал-губернатору Э. Т. Баранову об отводе первоначально указанного прихожанами места, но в ответе на это было предложено советом другое место «на участке, лежащем у Ранковой дамбы, насупротив навигационного училища», на городских лугах. [Указываемое здесь место по настоящее время не застроено, по прежнему представляет городской луг и находится, очевидно, между Ранковой дамбой и смежным с нынешним новым церковным грунтом, на Гагенсберге, частным грунтом Барвига.] Между тем прихожане 7 января 1867 года, снова подали прошение об отводе под церковь прежде указанного ими места. Прошение это, кроме членов причта и церковного старосты, подписано еще 78 прихожанами, из которых некоторые и поныне здравствуют. Высокопреосвященный Платон снова писал об этом уже преемнику Э.Т.Баранова П.П.Альбединскому, который, ввиду неоднократного ходатайства о том же преемника Высокопреосвященного Платона, Преосвященного Вениамина, наконец, ответил [Отношение от 10 января 1868 г. за № 65], что не находит возможным ходатайствовать об уступке под церковь просимого места по той причине, что ему неизвестно, на какие средства будет строиться церковь, которая, судя по имеющемуся чертежу, обойдется от 30 до 40 тысяч. Объявлением указанного ответа генерал-губернатора причту и прихожанам Троице-Задвинской церкви и кончился тогда вопрос о постройке на Задвинье новой церкви.

 

 

Глава 6.       

Постройка новой приходской церкви на Задвинье.

Надобность в постройке новой церкви

Закладка церкви.

Речь при основании новой церкви Высокопреосвященного Арсения, Архиепископа Рижского и Митавского.

Водружение креста и благодарность прихожан Б.М.Эппингеру.

Новый колокол.

Перевозка колокола к новой церкви.

Освящение и поднятие нового колокола.

Благословение о.Иоаннна Сергиева (Кронштадского) строительному комитету и дар его новой церкви.

Последнее Богослужение в старой церкви.

Наружный вид храма.

Внутренний вид храма.

Благодарность прихожан священнику о.П.Я.Меднису.

Освящение церкви, 5 ноября 1895 года.

Слово священника о.П.Я.Медниса. Речь Его Высокопреосвященства при возложении на о.П.Я.Медниса поднесенного прихожанами креста. Приветственное слово Его Высокопреосвященства к прихожанам и строителям церкви. Труды строительного комитета.

 

Постройка новой приходской церкви на Задвинье

 

Старая Троице-Задвинская церковь, построенная в то время, когда, как мы видели, число постоянных прихожан на Задвинье было очень невелико, несмотря на то, что занимает, считая от солеи до внутренних входных дверей, площадь всего лишь в 20 кв. саженей, по началу была вполне достаточна. Но с течением времени число православных, поселившихся тут на жительство, как показывают приведенные выше цифровые данные о прихожанах Троице-Задвинской церкви, постоянно постепенно увеличивалось. Притом, православные рассеяны по всему Задвинью, занимающему не только самое набережье Двины, сравнительно небольшое, но раскинутому далее по Торенсбергу, Гагенсбергу и Ильгецему. Один Гагенсберг представляет из себя особый городок, имеющий до 40000 жителей, в числе коих не мало православных. Для такого числа рассеянного на столь большом пространстве православного населения старая деревянная церковь стала малой и даже крайне тесной и притом находилась в месте, далеко не центральном для большинства прихожан.

 

К этому нужно прибавить, что место, на котором она стоит, низменное и при сильных разливах Двины в прежнее время подвергалось наводнениям, во время которых церковь затоплялась так, что в ней прекращалось Богослужение. Кроме того, с одной стороны церкви, в нескольких саженях от нее, построена котельная и машинная фабрика. Фабричные дым и копоть при малейшем ветре носятся над церковью и даже проникают во внутрь ее, а постоянный шум фабричных машин нередко нарушал тишину во время Богослужения. Далее, с другой стороны церкви, также неподалеку от нее, находятся склады соли. Выгрузка с кораблей соли, а также каменного угля, муки и пр., производится пред самою церковью, а соль затем провозится в склад по узкому переулку под самыми окнами ее. Правде, в воскресные и праздничные дни, во время Богослужения, переулок, идущий от набережной мимо самой церкви к складам, обыкновенно заграждался для езды, но в будни, а в случаях поспешной выгрузки и в воскресные и праздничные дни, езда происходила и во время Богослужения. Наконец, самая церковь, построенная из дерева, просуществовав более ста лет, пришла в совершенную ветхость и крайнее убожество. По всем этим причинам явилась надобность в постройке на Задвинье новой более просторной и благолепной церкви, на новом, более удобном и центральном месте.

 

Надобность в постройке новой церкви

 

Сознавали и высказывали уже давно как сами прихожане, так и приснопамятные Архипастыри Рижской епархии, Высокопреосвященный Платон и Преосвященный Вениамин. Но приступать к делу никто не решался, так как налицо не было ни средств, ни подходящего места. В таком положении оставался вопрос о постройке новой церкви до назначения на Рижскую кафедру Высокопреосвященного Арсения, ректора С.-Петербургской духовной академии. В первое же Архипастырское служение в этой церкви, 25 мая1887 года, Высокопреосвященный Арсений обратил внимание на плачевное положение старой Троице-Задвинской церкви. Видя бедность, ветхость и тесноту ее, Архипастырь в своем поучении прихожанам заговорил о необходимости построить новый храм, более благоприятный и вместительный; и в последующее время, совершая Богослужение в этой церкви, и находясь среди ее прихожан, Архипастырь старался возбудить в них ревность к постройке нового храма.

 

Ободряемые поучениями своего Архипастыря, Высокопреосвященного Арсения, Архиепископа Рижского и Митавского, вселившего в них надежду на отзывчивость сердца русского человека на все доброе словами: «не было примера, чтобы храм Божий оставался недостроенным по недостатку средств», прежде всего обратились с печатным воззванием [См. «Рижский Вестник» за 1891 г. № 86 от 16 апреля] ко всем о пожертвованиях на построение храма на Рижском Задвинье. В этом воззвании, указав на историю старой церкви, убожество и тесноту ее, они взывают:

 

«Что делать? Желание есть построить новый благолепный храм, но собственных средств на это не достает. В то же время, не испытав всех от нас зависящих средств, опасаемся и сказать, что не время еще строить Дом Господень, чтобы не навлечь на себя гнева Божия, подобно тому, как некогда сынам Израилевым, которые, увидевши, что принесенных ими на построение нового храма пожертвований не достаточно, как теперь и нам, говорили: не время еще строить Дом Господень, Господь с гневом сказал: «вы говорите: не время еще строить Дом Господень. А вам самим время жить в домах ваших украшенных, тогда как Дом сей (Св. храм) в запустении (Агг. I, 2-4)?». И наш Дом Божий в запустении от ветхости; и нам надлежит воздвигнуть новый храм во имя и славу Живоначальной Троицы.

 

Поэтому, как некогда также сыны Израилевы, еще во дни пророка Моисея, по повелению Божию сделать от себя приношения Господу, все единодушно, мужья и жены, приносили приношения Господу для устроения Скинии собрания и для всех ее потребностей и для всех священных одежд: кольца, серьги, перстни и привески и всякие золотые вещи; каждый, кто только хотел, приносил добровольный дар Господу (2 кн. Моис. XXV и XXXV гл.), - и мы, во имя Живоначальной Троицы и от лица Троице-Задвинских прихожан, дерзаем обратиться к сынам Православным и взывать:

 

Православные! Окажите Божескую милость и сделайте, по усердию, добровольные приношения Господу для создания на Задвинье нового благолепного храма во имя и славу Живоначальной Троицы, Которая Сама благословит наши труды и вознаградит вас сторицею за сделанные вами приношения в дар Господу.

 

Благоименитое Православное иногороднее купечество! Усердием и приношениями ваших приснопамятных предшественников создан был нынешний храм Живоначальной Троицы, 110 лет тому назад, а вашим усердием и вашими приношениями создана, на Буяне, новая, каменная часовня, свидетельствующая о вашей любви и ревности к созиданию и благоустроению Дома Божия, и служащая как бы предвестницею о вашей доброхотной готовности оказать содействие и помощь к построению и нового каменного храма. Поэтому, помня слова Спасителя: просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам, - осмеливаемся обратиться к вашей любви и покорнейше просить: принесите посильные дары свои Господу, чтобы оказалась возможность воздвигнуть Его имени Святой храм. Господь, в Святой Троице покланяемый, ущедрит вас и благословит ваши входы и исходы за принесенные Ему жертвы».

 

Действительно, мало-помалу начали стекаться пожертвования. Прежде всего стали приносить посильные лепты на сооружение нового храма сами прихожане. Их примеру последовали другие православные рижане, а потом стали жертвовать не только православные, но и иноверцы, не только рижане, но  иногородние, иные из самых отдаленных концов Империи, например, Саратова, Омска (в Сибири). В числе первых принесла свою жертву на построение нового храма на Рижском Задвинье проживающая в Саратове уроженка г.Риги, воспринявшая Св.Крещение в Задвинском храме. Сбор пожертвований, конечно, стоил не малых трудов, забот и хлопот комитету по постройке церкви. Комитет, кроме неоднократных сборов лично на месте в самой Риге, по сборной книге и подписным листам, разослал сотни пространных и кратких печатных воззваний во многие города, особенно в Москву и в Петербург, а также уезды, сотни экземпляров роскошно изготовленного плана новостроящейся церкви, с соответствующею подписью, отправил десятки писем разным лицам и учреждениям об оказании такой или иной помощи делу построения церкви. Мало того, члены комитета предпринимали сами поездки (в Москву и Петербург) с целью собирания пожертвований и по другим касавшимся строившейся церкви надобностям. Все это делалось с любовью и подчас с увлечением, ибо у нас на Руси построение церквей на добровольные пожертвования дело обычное. Припомним только Некрасовского Власа «в армяке с открытым воротом»..., для которого «нет пути далекого», который

«Ходит в зимушку студеную,

Ходит в летние жары,

Вызывая Русь Крещеную

На посильные дары».

 

Сколько храмов уже построено у нас на Руси таким образом, не мало строится их в настоящее время и будет строиться впредь.

«И дают, дают прохожие...

Так из лепты трудовой

Вырастают храмы Божие

По лицу земли родной!».

 

На сбор пожертвований в г.Риге и пределах Рижской епархии была выдана из Рижской Духовной консистории сборная книга настоятелю А.П.Аристову с церковным старостой. До 29 мая 1890 года пожертвований на постройку новой церкви подписано 1640 руб. и получено из них наличными 140 руб. Но уже в апреле этого года А.П.Аристов был переведен к Рижской Алексеевской церкви, а на его место к Троице-Задвинской  церкви определен тукумский священник П.Я.Меднис, принявший от своего предшественника вместе с приходом и начатое им здесь дело построения новой церкви.

 

Сначала постройкой новой церкви заведывало приходское попечительство, а потом избран был особый строительный комитет. 27 ноября 1890 года последовал указ Рижской Духовной консистории, коим утверждался акт об избрании членов временного строительного комитета и производстве работ по постройке церкви хозяйственным способом. Вместе с тем предписано было, на основании ст. 48 уст. Духовн. консистории, составить план и смету для представления в строительное отделение губернского правления. Согласно указу консистории от 21 октября 1891 года, закладывание постройки церкви принял на себя и благополучно довел до конца временный строительный комитет, состоявший, под председательством настоятеля священника П.Я.Медниса, из церковного старосты И.М.Пукова, председателя приходского попечительства Н.М.Платова и прихожан А.Ф.Суслова, А.Е.Егорова и Ф.Н.Чепелкина.

 

Согласно желанию и просьбе прихожан, постройка церкви Высокопреосвященным Арсением была предоставлена архитектору И.Я.Бауману, как человеку, известному прихожанам по своей опытности и добросовестности. По составленному И.Я.Бауманом вчерне плану церкви и приблизительной его смете постройка церкви обошлась бы около 40000 рублей. Но к крайнему сожалению, Бауман неожиданно скончался, и постройку новой церкви пришлось передать другому технику. План его, по просьбе строительного комитета, детально разработал и представил в окончательной форме гражд. инженер Б.М.Эппингер, который, вместе с епархиальным архитектором, главным образом, и руководил работами до своего отъезда, осенью 1892 года, в Москву к новому месту служения. За составление плана и сметы, присмотр за постройкой условлено было уплатить Бауману 1000 руб., но за его смертью его наследникам из этой суммы уплачено только часть, а остальное передано новому технику, докончившему составление плана и руководившему работами.

 

По указанному окончательному плану и смете, утвержденным строительным отделением лифляндского губернского правления 11 февраля 1892 года, постройка церкви исчислена в 72197 р. 52 к. Теперь, согласно предложению Высокопреосвященного Арсения, на основании этого плана и сметы, 21 сентября 1891 года заключен был временным строительным комитетом по постройке церкви контракт со Второй гильдии  купцом, подрядчиком Н.П.Воостом, согласно коему подрядчик Н.П.Воост обязался построить по вышеупомянутому плану церковь, кроме иконостаса, за 56000 рублей, т.е. со скидкой 22,43% со сметной суммы. По контракту, подрядчик должен был окончить постройку церкви и сдать ее епархиальному ведомству к концу лета 1895 г. Плата подрядчику должна была производиться по мере поставки материалов и производства работ, но с удержанием из причитающейся ему суммы в виде залога 10%, которые подлежали уплате лишь после сдачи церкви. Но оптовый подрядчик по постройке церкви Н.П.Воост, а также епархиальный архитектор А. Н. Эдельсон оставили постройку церкви до ее окончания. Летом 1894 года возникли пререкания между строительным комитетом и подрядчиком Н.П.Воостом. Последний стал предъявлять чрезмерные, по мнению комитета, претензии при расчете за производственные работы и поставленные материалы. Комитет, опасаясь причинить ущерб церкви излишнею уплатой денег, стал воздерживаться от расчета с подрядчиком, который, таким образом, в течение всего 1894 года ничего не получил от комитета. Наконец, накануне нового 1895 года дело о расчете с подрядчиком, к удовольствию комитета, уладилось не в ущерб церкви. Подрядчик сам добровольно согласился на уничтожение контракта, заключенного им с комитетом на постройку церкви, отказался от дальнейшего производства работ и принял предложенный ему комитетом окончательный расчет. Церковь, по распоряжению епархиального начальства, в таком виде, в каком она тогда находилась, была принята от подрядчика в духовное ведомство. Окончание постройки хозяйственным способом епархиальное начальство предоставило строительному комитету, который, с разрешения того же начальства, для руководства и наблюдения за работами по постройке церкви, пригласил на свой счет губернского архитектора гражд. инженера В.И.Лунского. В то же время для окраски, отделки и уборки всей церкви снаружи и внутри строительной комитет пригласил художника церковной живописи П.А.Зыкова, который кроме того реставрировал перешедшие из старой церкви в новую иконы и написал несколько новых икон, а новый иконостас с иконами в нем комитет заказал иконостасных дел мастеру М.В.Муравьеву. Почти приостановившееся было в 1894 г. дело построения церкви теперь снова оживилось и стало быстро подвигаться вперед. В благодарственном письме его Высокопреосвященству, Высокопреосвященному Арсению, Архиепископу Рижскому и Митавскому, от 26 ноября 1895 года прихожане так выразили свои чувства относительно этого времени построения церкви: «Знаменательно и то, что, чем скорее подвигалась вперед постройка, и чем успешнее шли работы, тем больше поступало и пожертвований: особенное усиление и поспешность работ летом текущего 1895 года совпали с наибольшим поступлением пожертвований, коих в последние десять месяцев пред освящением получено свыше 13000 руб. наличными деньгами, не считая пожертвований материалами и вещами». [Риж. Епарх. Ведомости за 1895 г. №24.]

 

Посмотрим теперь вкратце на ход работ по постройке церкви. Почти одновременно с началом сбора пожертвований приступлено было к приисканию подходящего под постройку новой церкви места. В местах недостатка не было. Многие из них уступались по довольно сходной цене, а владелец Гагенсберга, доктор прав И.Х.Шварц, даже безвозмездно уступал под постройку новой церкви 1800 кв.саж.земли. Но между ними не было места вполне подходящего: все они оказались неудобными и не подходящими, то по своему положению на тесных улицах, то по нецентральности для прихода. После долгих поисков, наконец, был выбран участок земли с двумя жилыми зданиями, расположенный на Гагенсберге, на углу Дорофеинской и Лесной улиц. Этот участок был вполне подходящим, и владелец его уже охотно согласился было продать его за 18000 руб. со всеми жилыми зданиями: но потом почему-то отказался продать. Тогда обратились к владельцу смежного участка, расположенного по Лесной улице влево, против Гагенской пароходной пристани. Указом Рижской Духовной консистории от 16 ноября 1890 года разрешено было строительному комитету заключить контракт с владельцем помянутого участка Л.М.Аболиным на покупку у него грунта в 1539 квадр.саж. за 11000 руб. К этому приобретенному под постройку церкви участку с одной стороны примыкает частное владение А.Барвига, с другой – городские луга, с третьей – проходит Ранкова дамба и с четвертой – Возвышенная дамба, образующая Лесную улицу, начинающуюся у Гагенсбергской пароходной пристани. Предварительные земельные работы на новом грунте начались 1 августа 1891 г. По всей площади церкви вырывали земли на глубину от 14–16 футов, причем пришлось вырыть и выбросить более 40 куб. саженей земли. 1-го сентября  того же года началась забивка шпунтовых и круглых свай, каковая работа продолжалась до половины ноября. Весною 1892 года, начиная с конца марта месяца, производилась кладка цементного бетона толщиной от 3–5 футов.

 

Закладка церкви.

 

Закладку совершил Высокопреосвященный Арсений, Архиепископ Рижский и Митавский, 25 мая 1892 года. В это день Архипастырь служил в старой церкви Божественную Литургию в сослужении о.архимандрита Иннокентия, ключаря кафедрального собора о. протоиерия Ф.И.Варницкого, настоятеля церкви о.П.Я.Медниса и соборного священника о.И.А.Левицкого (ныне Преосвященного Иоакима, Епископа Балтского). За Литургией о.Петр Меднис произнес слово о благотворительности в первые века христианства вообще и, в частности, о том, как созидались в то время храмы Божии на добровольные пожертвования христиан. На Божественной Литургии присутствовали Лифляндский губернатор генерал-лейтенант М.А.Зиновьев и другие представители власти. Ровно в 1___ часов, при колокольном звоне, начался из старой церкви крестный ход к новому церковному грунту на Гагенсберге. К крестному ходу явились еще Рижский благочинный о.Ф.М.Либеровский и настоятель Алесеевской церкви о.А.П.Аристов. Процессия направилась по Троицкому переулку и Троицкой улице на Корабельную ул., затем по Шкунной ул. на Ранкову дамбу и Лесную ул. При повороте с Лесной улицы на грунт были устроены триумфальные ворота, а затем до самого места закладки шла аллея из молодых березок. На триумфальных воротах по березовой аллее и вообще по всему грунту развевалось множество больших и малых флагов. Для встречи и приема гостей на грунте церковно-приходским попечительством были приглашены особые почетные распорядители. Народу собралось так много, что многие смотрели на торжество закладки с заборов и крыш соседних домов. Крестный ход прибыл на место около половины первого. По совершении установленного по чину Православной Церкви молебствия при основании или закладке новой церкви, настоятель о.П.Я.Меднис прочел вычеканенную на металлической доске надпись об основании храма. Она гласила: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Положено основание храма сего, сооруженного на добровольные пожертвования прихожан и других благотворителей, в честь и память Святой Живоначальной Троицы, в царствование Благочестивейшего Государя Императора Александра III Александровича, по благословению преосвященнейшего Арсения, епископа Рижского и Митавского, в управление лифляндской губерниею генерал-лейтенанта Михаила Алесеевича Зиновьего, в лето от сотворения мира 7400, а от Рождества по Плоти Бога Слова 1892 г., месяца мая двадцать пятого дня.

 

Проект и смету на постройку храма составляли: епархиальный архитектор, надворный советник Аполлон Николаевич Эдельсон и гражданский инженер Борис Мартинович Эппингер, а постройку производил 2-й гильдии купец Николай Петрович Воост при строительном комитете, председателем которого был настоятель рижской Троице-Задвинской церкви, священник о.Петр Яковлевич Меднис и членами: церковный староста купец Иван Михайлович Пуков, генерал-майор Платон Ефремович Лазарев, Алексей Федорович Суслов. В.И.Новиков, Н.М.Платов, Ф.Н.Чепелкин и А.Е.Егоров. Аминь.»

 

После этого Высокопреосвященный Арсений, Архиепископ Рижский и Митавский, произнес речь

 

Речь при основании Свято-Троицкой церкви за Двиною в г.Риге, сказанная Высокопреосвященным Арсением, Архиепископом Рижским и Митавским 25 мая 1892 г. [Риж.Еп. Вед.за 1892 г. №12. Срн. «Рижск. Вестн.» за 1892 г. №114.]

 

Рижское Задвинье по населению равняется многим многолюдным городам Российской Империи. На нем красуются на лучших местах и высятся к небу несколько лютеранских церквей. Но нет на Задвинье ни одной видной благоприличной Православной церкви, свидетельствующей здесь о Торжестве господствующей в России Православной веры.

 

Несомненно, Православие на Задвинье существовало с давних времен. Уже более ста лет назад здесь было такое количество православных жителей, что для них надобно было построить Православный храм.

 

Сегодня мы молились в бедном, ветхом, тесном деревянном храме, который построен был назад тому 113 л. Пять лет назад в этот же день и в это же число я в первый раз совершил Богослужение в этом храме, и тогда же в своем поучении прихожанам обратил их внимание на необходимость построения нового храма, более благоприличного и вместительного; потом еще несколько раз совершал я Богослужение в этом же храме и присутствовал среди прихожан Задвинской Троицкой церкви. Каждый раз я старался при этом возбудить ревность в них к построению нового храма.

 

Слова мои пали на добрую почву; о религиозной нужде Рижских Задвинских православных жителей узнали и другие православные жители г.Риги и даже дальних городов России; сочувственно отнеслись они к удовлетворению этой нужды; первая принесла свою жертву на построение нового храма в Риге за Двиною одна Саратовская гражданка уроженка г.Риги, крещенная в Задвинском храме. Затем, задвинские прихожане, при участии прихожан других рижских церквей, собрали значительную сумму на приобретение места под постройку новой церкви. Кроме означенных собранных денег епархиальное ведомство имеет в своем распоряжении на тот же предмет некоторую сумму. И вот при этих средствах, после приобретения на оные места и надлежащего приготовление такового для основания храма, с надеждою на Бога, мы ныне, в великий день праздника Св.Троицы и в день храмового праздника Задвинских прихожан, торжественно полагаем основание нового храма на обширном и многолюдном Рижском Задвинье.

 

Но в многочисленном приходе, на видном месте и многолюдном предместье обширного города Риги – Задвинье нельзя строить храм малый и непредставительный: ревнители о красоте храма Божия и его вместительности положили построить на сем месте храм благоприличный и представительный. Для приведения в исполнение начинаемого Св.дела не достает еще много денежных средств. Но мы веруем, что Святое дело не останется неоконченным, и что Господь чрез благотворителей пошлет средства на построение основываемого нами храма. Помолимся Господу Богу, чтобы Он послал Свое Благословение на начинаемое дело – основание храма, даровал недостающие средства на полное построение его и привел оное к благополучному и благоуспешному окончанию.

 

Затем началась самая закладка. Первый кирпич был положен его Высокопреосвященством, второй губернатором, далее были положены кирпичи другими присутствовавшими на закладке почетными лицами. По совершении закладки Архипастырь окропил Святою водою место, отходящее под церковь. В конце были провозглашены многолетия Государю Императору и всему Царствующему дому, Высокопреосвященному Арсению, благотворителям, принесшим свою лепту на построение храма, и всем прихожанам Рижской Троице-Задвинской церкви. После этого крестный ход, во главе с о.архимандритом Иннокентием, в сопровождении хора архиерейских певчих и народа, проследовал обратно в старую церковь.

 

Водружение Креста и благодарность прихожан Б. М. Эппингеру

 

После закладки 1892 года, работы подвигались так успешно, что к осени возведены были уже и купола, а 1 октября, водружен был уже Крест на главном куполе. В этот же день строительный комитет почтил оставлявшего Ригу руководителя по постройке церкви гражд. инженера Б.М.Эппингера поднесением от лица прихожан благодарственного адреса и образа. Во время Литургии, после заамвонной молитвы и приличной случаю речи настоятеля о.Петра Медниса, совершено было освящение образа Свв. благоверных князей Бориса, имя которого носит чествуемый, и Глеба. Образ был сделан по заказу в Москве. По окончании Литургии отслужен был молебен с Акафистом Богородице и страстотерпцам Борису и Глебу, после которого настоятель, в присутствии всех членов строительного комитета, прочитал адрес, а затем адрес вместе с освященной иконой тут же переданы были Б.М.Эппингеру. Потом все отправились к новой церкви. Здесь, в присутствии епархиального архитектора А.Н.Эдельсона, членов строительного комитета и многих прихожан и других молящихся началось Водосвятие, после которого настоятель о.П.Я.Меднис обратился к присутствующим со словами. Затем был освящен и окроплен Св.водою Крест, который сейчас подняли и водрузили на главном куполе, на высоте 17 саженей от земли.

 

9 ноября того же 1892 г.был водружен Крест на колокольне, а к концу ноября церковь вчерне уже совсем закончена постройкой. Таким образом, исключая зимнее время с половины ноября 1891 года по конец марта 1892 года, когда работы не производились, церковь была возведена менее чем в 12 месяцев, из которых почти половина приходится на долю земляных работ, забивку свай и устройство фундамента.

 

20 июня 1893 года строившуюся церковь посетил и лично осматривал, вместе с его Высокопреосвященством, Высокопреосвященнейшим Арсением, Архиепископом Рижским и Митавским, товарищ Обер-Прокурора Св.Синода, тайный советник В.К.Саблер.

 

Новый колокол

 

Вследствие просьбы комитета по постройке новой церкви, об отпуске лома меди бронзы на отливку для нее нового колокола, и согласно ходатайству товарища  Генерал-Фельдцейхмейстра, генерал адъютанта Л.П.Сафиано, Военный совет Высочайше утвержденным в 24 марта 1895 года положением постановил: отпустить на вышеуказанный предмет 300 пудов лома меди бронзы, с тем чтобы прием и перевозка металла до места назначения была произведена без расходов со стороны казны. Медь бронза была отпущена из Брянского отдела Московского окружного артиллерийского склада. О таком даре новой церкви товарищ Генерал-Фельдцейхмейстера, генерал-адьютанта Л.П.Сафиано, уведомил председателя комитета по постройке церкви о.Петра Медниса отношением от 16 апреля того же года за № 9320. 5 мая о.П.Меднис и церковный староста И.М.Пуков лично заказали в Москве, владельцу колокольно-литейного завода П.Н.Финляндскому, отливку, из отпущенного в г.Брянске металла, колокола весом не менее 300 пудов. Вместе с тем строительный комитет обратился в департамент железных дорог с ходатайством о бесплатном провозе колокола из Москвы в Ригу, каковой провоз и был разрешен означенным департаментом (с 5 июля). Колокол был привезен в Ригу в первых числах августа.

 

Перевозка колокола к новой церкви

 

6 августа, ровно в три часа пополудни, с Товарной Станции Рига III раздался густой, но мягкий и приятный для слуха звон большого колокола. Это был звон нового колокола, приподнятого на экране в ожидании перевозки. На улице и в ограде станции собралось несколько сот человек. Колокол положили на роспуски и повезли народом. В перевозке принимали участие не только мужчины и женщины, но и малолетние дети обоего пола; в числе везших были люди различных национальностей и вероисповеданий. Быстро подвигалось вперед шествие, и через 20 минут колокол был уже пред дверями новой церкви. Здесь на площади перед церковью собралось, в ожидании прибытия колокола, тысячная толпа народа. Колокол проворно установили на церковной паперти, и ровно в 5 часов настоятель о.П.Я.Меднис обратился к собравшемуся на площади народу с речью, после которой начался благодарственный молебен, закончившийся Многолетиями.

 

Освящение и поднятие нового колокола

 

Колокол был освящен и поднят на колокольню в воскресенье, 17 сентября. Начавшаяся в этот день в обычное время в старой церкви Божественная Литургия привлекла много молящихся, которые по окончании ее отправились к новой церкви. К 12 часам прибыли также местный причт и певчие. На паперти новой церкви, в присутствии многочисленного народа, стоявшего в церковной ограде и внутри самой церкви, совершено было малое Водосвятие. После него настоятель о.П.Я.Меднис обратился к собравшемуся народу со словом, в котором, указав на происхождение колокольного звона, его историю в христианской церкви и у нас на Руси, объяснил значение его при Богослужении. Затем начался чин освящения и окропления колокола, в заключение которого были провозглашены многолетия. Колокол к освящению уже был приподнят на блоках и теперь ровно в час стал плавно подниматься вверх. Через 20 минут он уже прошел во второй ярус, а к двум часам был на месте. Закрепление колокола и уборка снастей продолжались также около часу, и в четвертом часу церковный староста, осеняя себя крестным знамением, объявил сверху народу: «Слава Богу! Готово, молитесь!» Раздался звон нового колокола, а присутствовавшие обнажили головы и осеняя себя Крестным знамением, с благоговением внимали звукам его. Первыми звонили настоятель с церковным старостой, потом другие члены строительного комитета и почетные прихожане. Поднятие колокола происходило под личным наблюдением строителя церкви губернского архитектора В.И.Лунского. Ближайшее заведывание и руководство этим делом принял на себя член строительного комитета А.Е.Егоров, исполнивший его со своими снастями и рабочими людьми. При поднятии присутствовал и мастер из Москвы от завода П.Н.Финляндского. Новый колокол украшают, кроме изображений Св.Троицы, Благовещения Пресвятой Богородицы, Апп. Петра и Павла и свв.Николая Чудотворца и Иоанна Златоуста и различных фигур, две надписи, из которых верхняя содержит Священный текст: «Благовествуй, земле, радость велию, хвалите Небеса Божию Славу», а нижняя гласит: «В лето Р. Х. 1895-е июля в 15 д. во славу Святой Троицы отлит сей колокол для Троице-Задвинской церкви в г.Риге из пушечного металла, отпущенного с Высочайшего соизволения военным советом, по просьбе строительного комитета сей церкви. Москва, завод Финляндского».

 

Благословение о.Иоанна Сергиева (Крондштадского) строительному комитету и дар его новой церкви

 

Перед отбытием из Кокенгузена в Петербург, 20 сентября 1895 г., о.Иоанн, в ожидании отхода поезда, сидел на станции в своем вагоне. Многие из провожавших о.Иоанна заходили в вагон проститься с высокочтимым Пастырем, принять от него благословение и получить назидание. Здесь же в это время подали ему последние номера газеты, в том числе и «Рижский вестник» от 19 сентября. В последнем особенное внимание о.Иоанна обратила на себя заметка о происходившем в воскресенье, 17 сентября, освящении и поднятии нового колокола у новой Троице-Задвинской церкви. Тут случилось подойти к о.Иоанну служившему с ним в Штаббенской и Кокенгузенской церквях о.диакону (ныне священнику) Рижской Алексеевской церкви П.А.Македонскому, близко знавшему дело построения и нужды новой церкви. Узнав от него, что постройка церкви теперь близится к концу, но что комитет по постройке ее все еще крайне нуждается в средствах, о.Иоанн вышел с ним в отдельное купе и, вручая для подачи строительному комитету 200 р. денег, сказал: «Посылаю Божие и мое благословение строительному комитету и свое пожелание скорее окончить постройку новой церкви». Благословение о.Иоанна, а также пожертвованные им деньги, П.А.Македонский немедленно по прибытии в Ригу передал строительному комитету, который сейчас же отправил о.Иоанну благодарственное письмо.

 

Последнее Богослужение в старой церкви

 

Совершено было 8 октября, причем после Божественной Литургии отслужен был молебен Пресвятой Троице. После этого до освящения новой церкви служба совершалась в кладбищенской церкви, что на Торенсберге. Богослужение в старой церкви было заранее прекращено потому, что всю внутреннюю обстановку ее, начиная с колоколов и кончая церковною утварью и богослужебными книгами, нужно было перенести в новую церковь, а некоторые вещи, кроме того, необходимо было поправить и обновить.

 

Наружный вид храма

 

Новая церковь является первым в своем роде храмом в Прибалтийском крае: она построена в московском стиле и по богатству своей архитектуры и красоте линий представляет образцовую в упомянутом стиле постройку. Церковь имеет форму креста. Снаружи в верхней части ее прежде всего обращает на себя внимание возвышающийся по середине четырехугольный купол, с прорезанными в каждой грани тремя окнами. Купол этот увенчан пятью луковицеобразной формы главами, из которых самая большая средняя, сплошь вызолочена червонным золотом; четыре меньших главы по углам купола, а также окружающие его четыре большие главы, на выступах средней части храма, покрыты голубою краской и золотом и разделены орнаментами, среди которых рельефно выделяются серебряные аллюминевые звезды и кресты. Над западною частью храма возвышается трехъярусная колокольня с шатровым покрытием шпиля, который окрашен и отделан так же, как главы на средней части. Выше, на самом конце шпиля, сияет другая крытая сплошь червонным золотом глава. Все это, наряду с двумя золотыми куполами, представляет весьма изящную и вполне оригинальную у нас отделку верхних наружных частей Православного храма, во многом напоминающую отделку златоглавых Московских церквей. Колокольню и все главы венчают восьмиконечные вызолоченные железные кресты, от горизонтальных перекладин коих спускаются цепи. С Креста на колокольне, кроме того, проведена в землю громоотводная проволока. Главы церкви, шпиль колокольни и всей крыши крыты оцинкованным железом и выкрашены темно-красною краской. Заслуживает внимания применение фресковой живописи, которою покрыты наружные стены и вся внутренняя поверхность церкви. Важные достоинства фресковой живописи,  – с одной стороны, ее прочность и долговечность, с другой, дешевизна сравнительно с масляными красками. В наружной архитектуре выделяются литые цементные колонны, которые украшают колокольню, четыре барабана купола, наличники главных средних окон, фронтоны и главный вход церкви. С красотою и удачным расположением архитектурных линий вполне гармонирует наружная окраска церкви альфреско в четыре тона – светло-розовый, светло-сиреневый, светло-бирюзовый и золотистый. Два фриза нижней части храма расписаны богатым орнаментом по золотистому фону, а на трех фронтонах этой части, кроме того, написаны Священные тексты, а именно: с лицевой стороны под колокольнею сверху надпись: «С нами Бог, разумейте языцы и покоряйтеся, яко с нами Бог,» ниже: «Пресвятая Троице, Боже наш, слава Тебе», на южном фронте: «Дому Твоему подобает Святыня, Господи, в долготу дней», на северной стороне: «Достойно и праведно есть поклонятися Отцу и Сыну и Святому Духу, Троице Единосущней и Нераздельней». Над главным входом под колокольней, между двумя надписями, в особо устроенном лепном киоте, помещается образ Новозаветной  Св.Троицы, написанный П. А. Зыковым на медной доске по золотому чеканному фону. На восточной или алтарной стене во всю величину ее средней грани, имеющей 2 сажени в длину и 5 аршин в ширину, написана им же по оригинальной композиции фресковыми красками картина явления Аврааму трех Странников. Картину окаймляет разделанная орнаментами рама, в верхней части которой имеется характеризующая идею изображения надпись: «Воззрев Авраам очима своима, виде, и се трие мужи стояху над ним, и рече: Господи, аще убо обретох благодать пред Тобою, не мини раба Твоего.» В церкви, кроме отдельного входа в алтарь, трое дубовых дверей, причем боковые или так называемые северные и южные двери обращены также на восток и ведут прямо к клиросам. Верхняя площадка главной входной лестницы и весь помост паперти выстланы цементными прессованными плитами. По сторонам от входных дверей выдаются цементные колонны, поддерживающие лепную с лепными украшениями арку; арка и колонны, с бронзированными базами и капителями, разделаны под зеленоватый мрамор.

 

Внутренний вид храма

 

В середине храма, имеющего форму креста, удлиненного в западной части, представляет нашим взорам грандиозную по своему величию и очаровательную по благолепию картину. Впечатление величия производит соразмерность архитектурных частей, как то: арок, сводов и купола; а внутренняя роспись их очаровывает своим благолепием. С характером внутренней отделки церкви нас знакомит уже притвор, стены которого украшены Св.изображениями: 1) над входными дверями Господа Саваофа, с надписью: «Вниду в дом Твой и поклонюся ко храму Святому Твоему», 2) на левой стороне Ап.Петра и 3) на правой Ап.Павла. Из притвора перейдем в самый храм. В западной его части помещаются хоры, расположенные на трех арках, поддерживаемых четырехугольными колоннами. С лицевой нижней стороны хоры украшены тремя лепными изображениями херувимов, а на верхней арке их помещается икона Божией Матери. Далее мы видим четыре массивных пилона, соединенных вверху арками, на которых и опирается купол. Внутри храм обильно освещен, благодаря двенадцати большим окнам купола и высоким, с круглыми просветами сверху боковым окнам купола, и богато расписан. Общий подбор тонов в живописи и орнаментах весьма удачно выдержан, принимая во внимание постепенный переход тонов от светлых к более темным, начиная от светлого плафона алтарной ниши и кончая уходящею в даль вершиною купола, который кажется выше и больше своей натуральной величины. В середине плафона главного купола виднеется писаный византийскою вязью и украшенный в несколько цветков Крест. От него опускается вниз зеленоватая с золотистыми яблоками цепь. Во все стороны от Креста кругом раскинуто сияние, а ниже его облака, в которых видны изображения херувимских ликов. Далее плафонов купол покрыт голубовато-светлою краской.; между окон, в расходящихся фальшивых арках, помещаются изображения серафимов, по два с каждой стороны. Ниже окон идет богатая роспись орнаментом карнизов и выступов. На лицевой стороне арок, связывающих пилоны, мы читаем кругом надпись молитвы: «Пресвятая Троице..», а в расходящихся углах их в восьми круглых медальонах помещены лики четырех Евангелистов, Апостолов Петра и Павла, Филарета Милостивого и Иосифа Волоцкого. Над нижними боковыми большими окнами написаны альфреско – на северной стене Крещение Спасителя в Иордане, с надписью под ним: «во Иордане крещающуся...», а на южной три отрока в пещи и надпись: «Благословен еси, Господи, во веки.» Над арками проходов, ведущих на клиросы, изображены – на левой св.Иоанн Златоуст с  надписью: «Святителю отче Иоанне, моли Бога о нас,» на правой св.Василий Великий с надписью: «Святителю отче Василие, моли Бога о нас.» В pendant к этим изображениями надписям на противоположной стороне написаны золотом и серебром византийскою вязью Кресты с надписями: «Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое» (справа) и «Радуйся, Хранителю жизни нашея, Честный Кресте Господен». Над пролетами клиросных арок, прилегающих к иконостасу, изображены – справа Иаков, брат Господень, и слева Григорий Богослов. В зените алтарного апсида изображен Дух Святой в виде голубя, с расходящимся сиянием и облаками, в которых помещены херувимы. На горнем месте писанный масляными красками П.А.Зыковым образ Св.Троицы по древней композиции, изображающей Господа Саваофа с Предвечным Младенцем и Св.Духом. Над дверями, ведущими из алтаря в пономарню и диаконник, написаны в медальонах составители Литургии святые Иоанн Златоуст и Василий Великий; над царскими дверями внутри алтаря изображение Господа Иисуса Христа на престоле во славе с символами четырех Евангелистов. Все остальные части храма, стены, пилоны, купола, проходы и хоры, начиная от арок и до пола, раскрашены бирюзовою краскою, окруженною светло-золотистыми рамками.

 

К алтарю ведет солея в четыре ступени, с выступающим полукруглым амвоном, украшенным кованною железною ажурною решеткой. Иконостас в три яруса, липового дерева, с резными колоннами, карнизами, филенками и царскими вратами; резьба, установленная на светло-розовом фоне, вся покрыта червонным золотом. В нижнем ярусе пять икон в серебряных, позолоченных ризах, а все прочие иконы иконостаса новые, писанные во фряжском иконописном стиле. Кроме того церковь украшают два больших образа, работы П.А.Зыкова, помещающиеся на пилонах, Покрова Пресвятой Богородицы и Воздвижения Животворящаго Креста Господня, которые по своей величине, сложности сюжета и мастерству исполнения представляют прекрасные образцы русской церковной живописи. У вторых входов на клиросы помещены древние иконы в серебряных ризах, реставрированные в живописи и поставлены в вызолоченных резных киотах. На задней стене церкви, влево от входных дверей, поставлен щит с надписью о времени закладки и освящения церкви и имен строителей, пожертвованный скульптором Шульцем.

 

Пол в церкви и алтаре деревянный, отепляется  она железными печами, из которых две больших в самой церкви, две малых в алтаре и две тоже малые у входных дверей. Под церковью устроены помещения для сторожей, хранения дров и проч.

 

Со стороны площади и улицы церковь обнесена деревянной резной оградой, у ворот которой стоит небольшая часовня-киот с образом Спасителя. Ограда, деланная по проекту В.П.Лунского, устроена в русском стиле и в pendant церкви окрашена тремя колерами масляною краскою.

 

Благодарность прихожан

 

Прихожане Троице-Задвинской церкви, с разрешения и благословения Высокопреосвященного Арсения, Архиепископа Рижского и Митавского, почтили, по случаю построения новой церкви, своего духовного отца и председателя строительного комитета, священника П.Я.Медниса, приветственным адресом и поднесением золотого с дорогими украшениями, наперсного Креста. Адрес, подписанный от лица прихожан 22 представителями прихода, был прочитан о.П.Я.Меднису церковным старостой И.М.Пуковым в новой церкви пред началом всенощного бдения, накануне освящения, в присутствии членов Строительного Комитета, членов церковно-приходского попечительства, других почетных прихожан и собравшегося к Богослужению народа. Адрес, составленный в весьма прочувствованных выражениях, гласит: «Многоуважаемый о.Петр! Итак, цель наших трудов и стремлений закончена: новый храм высоко поднимается и светло красуется над домами, одним видом своим знаменуя порыв в высь и в даль от житейской суеты, которая копошится у его подножия. Вы сами, многоуважаемый о.Петр, понимаете, как это радостно для сердца прихожан. Одним из главных деятелей по сооружению сего храма явились вы, и благодаря вашей неутомимой энергии, благодаря вашим многочисленным трудам и заботам, как настоятеля церкви и председателя временного строительного комитета, мы имеем столь благолепный храм. Невозможно в данном случае перечислить всех заслуг ваших, имевших глубокое нравственное воздействие на ваш приход. Одно мы можем сказать, что по истине тяжел был Крест, взятый добровольно вами, но да послужит сей Святой Крест, подносимый нами, прихожанами рижской Троице-Задвинской церкви, в утешение ваше; пусть служит он залогом истинно христианской любви и взаимного доверия. Эта почва сближения – самая прочная и надежная, она-то и есть тот камень, на котором Христос строил церковь, неодолимую для врат адовых. Примите же, высокочтимый о.Петр, сей Святой Крест, как залог нашей благодарности за ваши труды по сооружению сего дорого для нас храма во имя Св. Живоначальной Троицы.» Наперсный крест имеет на обратной стороне надпись: «В благодарность от признательных прихожан в день освящения новой церкви священнику Петру Яковлевичу Меднису. 1895 г. 5 ноября».

 

Освящение церкви, 5-ого ноября

 

Освящение совершал Высокопреосвященный Арсений, Архиепископ Рижский и Митавский, в присутствии товарища Обер-Прокурора Св.Синода тайного советника В.К.Саблера, прибывшего на это торжество в Ригу по просьбе строительного комитета и всех прихожан. Погода, накануне пасмурная и несколько дождливая, в день освящения с самого утра стояла прекрасная. Торжество привлекло такую массу богомольцев, что к десяти часам церковь была уже почти переполнена молящимися, и после этого доступ в нее был открыт только для почетных гостей и лиц должностных. Большая площадь пред церковью во все время Богослужения была густо покрыта народом. В церкви и около нее можно было видеть немало иноверцев – лютеран. Накануне освящения в новой церкви служили праздничное Всенощное бдение Высокопреосвященный Арсений, в сослужении ректора семинарии, архимандрита Иоакима (ныне епископа Балтского), архимандрита Иннокентия, настоятеля церкви священника П.Я.Медниса и священника (ныне протоиерея и ректора семинарии) А.П.Аристова. Всенощное бдение кончилось к 10 часам вечера. В самый день освящения в 8 ½ часов утра началось в церкви водосвятие, а к 9 ½ часам прибыл Высокопреосвященный Арсений вместе с Товарищем Обер-Прокурора В.К.Саблером. Начался чин Освящения церкви. Кроме участвовавших на всенощном бдении, теперь Архипастырю еще сослужили ключарь Кафедрального собора протоиерей Ф.И.Варницкий, и Рижско-градский благочинный священник Ф.М.Либеровский. Колокольный трезвон возвестил о начале крестного хода вокруг церкви со Св.мощами, которые нес на голове Высокопреосвященный Арсений, поддерживаемый двумя архимандритами. Во главе крестного хода шел Товарищ Обер-Прокурора Св.Синода В.К.Саблер с принесенною им в дар новой церкви Святою иконою Знамения Божией Матери, - хоругви же, Кресты и свечи несли члены строительного комитета и почетные прихожане.

 

По вступлении крестного хода в храм, настоятелем церкви, священником П. Я. Меднисом, было произнесено следующее слово:

 

«Слава и благодарение Господу Богу, даровавшему нам новый храм! Четыре года тому назад построение этого храма начато было при самых скудных средствах. Тогда даже более ревностные недоумевали и сомневались в возможности покончить постройку: казалось, что она действительно не по силам прихожанам. Но Господь помог завершить начатое с верой дело. Он невидимо располагал и посылал добрых людей, которые своими приношениями содействовали созиданию, окончанию и благоукрашению нового храма.

 

Оправдались слова Архипастыря нашего, сказанные в ободрение и поощрение малодушно сомневавшихся, что не было примера, чтобы храм Божий оставался недостроенным по недостатку средств. Вот храм построен и благодатию Божиею освящен Его Высокопреосвященством в жилище  Всевышнего.

 

Счастлив подданный, приношение которого благосклонно принимает царь, но несравненно счастливее вы, принимавшие участие в приношениях на созидание и украшение храма Божия! Этим вы, возлюбленные, принесли дар Самому Господу Богу, Царю царей, и приношение ваше приятно Богу. Правда, Бог, не имеет нужды для себя в малом земном храме. Он Вездесущ. Для Него весь мир – храм, но и тот мал. «Какой дом созиждете Мне, говорит Сам Господь, или какое место для покоя Моего»? (Деян.VII,49) Обладая всем, что есть во вселенной, Он не имеет нужды и в приношениях человеческих. Но человек ограничен, и потому имеет нужду в ограниченном явлении присутствия Божия. И Господь, по своей благости и милости, снисходит к этой нужде человека: Он благоволит принимать от человека и храм, и приношения, и Сам же Благодатию Своею освящает храм в особенное Свое присутствие.

 

На небе, в Небесном Иерусалиме, не будет храма. Тайновидец св.Иоанн Богослов в Откровении говорит, что там он не видел храма, ибо Господь Бог Вседержитель храм его, и Агнец. (Откр.XXI,22) Это значит, что человек Нового Иерусалима так чист и возвышен, что ничто не заграждает и не закрывает от него присутствия Божия. Он живет в Боге и во Христе, как во храме, и потому ему не нужен храм. Однако и там человек не может непосредственно приступать к Богу. И там между Богом и человеком является Агнец, Богочеловек, Иисус Христос, Который Своим человечеством умеряет свет Божественный, а Своим Божеством просвещает человека, для которого неприступно Божество. Светильник Его Агнец. (Откр.XXI,23) Итак, и там нужно для человеческого взора ограничение Света Неприступного. Что же сказать нам о себе? Мы еще не в Новом Иерусалиме, а на земле. Наша плоть грубая, неочищенная, преграждает нам вход в благодатное присутствие Божие. И это благодатное присутствие открывается для нас во Святом храме. Небеса, куда вознесся Христос, Истинный Свет наш. Не отверзаются и не открывают нам полного сияния Славы Божией, поэтому надобно пока и малое небо на земле; и это мы можем обрести во храме Божием чрез молитву, чрез Слово Божие, чрез Св.Таинства.

 

В раю человек походил более на человека Нового Иерасулима, нежели на нынешнего человека. Там Бог благодатно являлся человеку, и человек, освященный образом Божиим, был непорочен, оставался живым храмом Божиим, вкушал нетленную жизнь от дерева жизни, подобно тому, как мы ныне вкушаем бессмертную жизнь Божественного Тела и Крови Христовых Таинственно на Трапезе Господней.

 

Но с тех пор, как человек грехопадением помрачил в себе образ Божий и перестал быть живым храмом Божиим, потребность видимого храма Божия сделалась необходимою. И Бог Сам содействовал к удовлетворению этой потребности. Бог Сам научил людей приносить Ему жертвы и устраивать жертвенники. Затем Моисею Бог повелел устроить скинию и произвести сбор пожертвований на постройку ее. «Скажи сынам Израилевым, - говорит Господь Моисею, - чтобы они сделали Мне приношения золото, серебро и медь...и устроили Мне святилище (т.е.храм)». (2 Моис. XXV, 28 д.) Равно и храм Соломона построен по повелению же Божию. А когда евреи, по возвращении из плена вавилонского, затруднялись, по скудости средств, начать построение нового храма, Господь чрез пророка Аггея сказать им: «Стройте храм; и Я буду благоволить к нему». (Агг. I, 8) Таким образом, храм Божий есть устроение Самого Бога, а не человека. Но Богу свойственно устроять только то, что благопотребно и спасительно для людей. Поэтому и в устроении храма мы имеем свидетельство Самого Бога о том, что храм Божий нам нужен и спасителен.

 

В Новом Завете, Сам основатель христианства, Господь Иисус Христос, не только посещал храм Иерусалимский, но и защищал его от поругания, когда изгнал из него продающих и покупающих. Первоначальным образцом Новозаветного храма послужила, без сомнения, горница  велия ( Лук.XXII,12), в которой Господь установил и в первый раз совершил Таинство Тела и Крови Своей. Он Сам ее для этого назначил и, как верховный Архиерей, освятил. Он же Сам называет храм домом Отца Своего; и Сын, конечно, знает, что принадлежит Отцу, и что Его достойно. Итак Сам Господь Иисус Христос удостоверяет нас, что храм, хотя и земной, и ограниченный пространством, по благости и по снисхождению, точно есть дом Божий, дом Вездесущего.

 

От Иисуса Христа Апостолы получили и передали своим преемникам власть созидать храмы Божии не только в одном каком либо месте, как было в Ветхом Завете, но во всяком городе и селении. И освящение храмов они предоставили власти Архиерея. Поэтому и правила Вселенских соборов не позволяют иначе поставлять храм, как по благословению Архиерея, наследовавшего эту власть от Апостолов (IV всел.соб.пр.4), и предписывают освящать его со священным миром и с положением мощей святых (VII Всел.соб.пр.7). Св.миром помазываются престол и стены храма в знак того, что чрез это видимое помазание на храм утверждается благословение Господне, и он становится домом Божиим, домом молитвы, благословения и освящения. А Св.мощи указывают на то, что благодать Божия, обитавшая в Св.Апостолах, мучениках и всех святых, будет обитать и в этом храме.

 

Итак, возлюбленные, да будет сей храм в особенное утешение и радость тем из вас, которые своим усердием и своими приношениями содействовали созиданию и украшению его, и всем нам да послужит он напоминанием и побуждением к тому, чтобы со тщанием пользоваться храмом Божиим, как великим даром Божиим. Посещайте храм Божий прилежно; пребывайте в нем благоговейно; участвуйте здесь в молитвах и славословиях сердечно; слушайте Слово Божие внимательно, не так, чтобы только слышать и на время занимать свое любопытство, но так чтобы слышанное прилагать к своему сердцу, сохранять в памяти и обращать в дело и жизнь.

 

Господи! Даруй людям Твоим возлюбити благолепие дому Твоего и место священия славы Твоея (Псал. XXV, 8), да сделаются истинными чадами дому Твоего и да благословятся из дома «Господня благословением временным и вечным. Аминь».

 

Первая Божественная Литургия во вновь сооруженном храме совершена была торжественно, при стройном пении архиерейского хора. На малом входе Архипастырь возложил на о.П.Я.Медниса поднесенный ему накануне прихожанами крест и произнес при этом следующую речь:

 

«Пречестный о.Петр! Прихожане поднесли вам крест. Это делает честь и им и вам. С одной стороны, это свидетельствует об уважении Вас прихожанами, как духовными детьми – сынами духовного отца, и о том, что они по достоинству оценили ваши труды по построению храма сего; с другой сторон, это свидетельствует о том, что Вы пастырским служением приобрели себе их любовь и заслужили их благодарность за труды по построению храма. Житейские кресты бывают иногда очень тяжелы и даже непосильны слабой природе человеческой, но с Крестом Христовым они делаются легкими и удобоносимыми. Крест Христов наша слава, украшение, надежда, утешение и радость. Кроме сего, для вас поднесенный крест да будет благословением Божиим на дальнейшее Ваше служение Церкви Божией, памятником о построении сего храма и наградою за труды, понесенные вами в сем Св. деле. С любовью возлагаю на вас сей крест и благословляю вас носить оный».

 

В конце Литургии Архипастырь обратился с новым приветствием к молящимся, а именно:

 

«Приветствую всех православных жителей города Риги с построением и освящением сего великолепного храма; ибо это наша радость общая.

 

Приветствую православных жителей Рижского Задвинья с приобретением сего драгоценного для них сокровища – храма Божия, ибо этот храм их приходский.

 

Приветствую с окончанием трудов и подвигов, подъятых на собрание жертв для сего храма и на построение оного, тех лиц, которые трудились в сем Св. деле, ибо дело их благоуспешно совершилось.

 

От всей души радуюсь и благодарю Бога, что он помог привести в исполнение Св. желание – построить сей храм.

 

Благодарю всех тех лиц, которые принесли свои жертвы на построение сего храма, тем или другим образом содействовали построению сего храма, тем или другим образом содействовали построению и порадели благоукрашению его.

 

Особенно благодарю строительный комитет, церковного старосту и настоятеля сего храма. Много они перенесли трудов и беспокойств, забот и огорчений по построению сего храма; но теперь они вошли в радость свою... Теперь сладок плод трудов их...

 

В награду и духовное утешение всем потрудившимся над построением сего храма, всем, тем или иным путем оказавшим свое содействие и помощь к построению его мы скажем, что отныне в сем храме до тех пор, пока он будет стоять, будет возноситься молитва о создателях и благотворителях его. Да хранит их Господь во здравии и спасении на многие лета!

 

В настоящий день светлой радости не забудем и тех, которые радели о построении храма сего, но не дождались настоящей радости – до Освящения его, - и отошли ко Господу. Да упокоит их Господь в селениях праведных! Да упокоит Господь в Царствие Небесном и всех тех скончавшихся, ради спасения душ которых – или сами они, или их сродники принесли жертвы на построение сего храма.

 

Свое выражение чувств радости по случаю торжества Освящения сего храма, свое приветствие с сим торжеством я начал обращением ко всем православным жителям гор.Риги. Построению и Освящению храма в многолюдном и более инославном, чем православном, городе Риге – есть действительно радостное событие для всех православных жителей. Так смотрели и смотрят на это дело сами они: со всею любовью и усердием они всегда относились к построению храмов в Риге. Мы знаем, как строились в Риге храмы – Покровский, Всехсвятский, Свято-Троицкой общины, Мариинского приюта, часовня у Двинского вокзала, настоящий храм и др. На один и тот же храм они по несколько раз давали свои жертвы, давали до тех пор, пока он не был построен. Честь и слава православным жителям гор. Риги, за их живое участие в построении рижских храмов и новоосвященного сего храма.

 

Далее со своим приветствием с настоящим торжеством я обратился к православным жителям Рижского Задвинья. Для них построен этот храм; их радость ныне должна быть сугубая. Сугубо и я радуюсь с ними. Рижское Задвинье – обширное по пространству и многолюдное по населению; а между тем до сего времени не было видного и благолепного храма. Больно было смотреть, как возвышаются здесь высокие и богатые храмы инославные!.. В первый раз я возносил голос о необходимости построения храма на Задвиньи почти девять лет назад, за Богослужением в ветхой деревянной – столетней Задвинской церкви, в день храмового праздника (25 мая 1887 г.). Этот голос мой повторялся потом несколько раз. И он не остался неуслышанным. Православные Задвинцы близко приняли его к своему сердцу; стали подыскивать место для построения храма; а когда таковое нашлось, скоро собрали более десяти тысяч руб. и купили это место, на котором теперь красуется освященный  нами ныне храм. Потом – они принимали живое участие в построении оного словом, делом и своими жертвами. Хороший храм – слава, честь и украшение прихода. И эти слова им справедливо принадлежат, достойно и справедливо ныне им радоваться о созданном храме своем... Что же касается торжества и радости строительного комитета, и из них – особенно настоятеля сего храма и церковного старосты, - то я своими глазами видел их слезы радости. Эта высокая степень их радости и торжества естественна после тех трудов, забот, препятствий и огорчений, которые пришлось им испытать, перенести и препобедить. Я всему этому был свидетель. Собрать более 60 тысяч руб. на построение храма и для этой цели не обращать внимания ни на пространство, ни на время, с преодолением всех препятствий и затруднений – великое дело!.. Честь вам примерные труженики в построении сего храма! Слава вам от людей, и самая лучшая награда от Бога; радости вашей о построении сего храма никто же возьмет от вас...

 

Выразивши привет всем вошедшим в нашу настоящую радость и благодарность всем потрудившимся над построением храма сего и благотворителям его, остается пожелать, чтобы храм сей, соделавшись ныне местом селения Бога и Святых Его и источником спасающей благодати Божией, послужил во спасение всех притекающих под сень его; особенно желаю сего прихожанам сего храма, для которых собственно построен сей храм, и которые должны любить его, со всем усердием посещать и заботиться об его благолепии. Добрая же христианская, благочестивая жизнь ваша, прихожане сего храма, пусть будет залогом спасающей благодати Божией под сенью сего храма, без чего храм сей не будет служить во спасение ваше. Аминь.» [Рижские Епархиальные Ведомости за № 1895 г. № 22.]

 

По окончании этого слова, выслушанного всеми с глубоким вниманием, совершено было торжественное молебствие по случаю рождения Ея Императорского Высочества Великой Княжны Ольги Николаевны, пред которым был прочитан Высочайший манифест. При освящении храма и Богослужении присутствовали: начальник губернии генерал-лейтенант М.А.Зиновьев, вице-губернатор А.Н.Булыгин и представители всех ведомостей и учреждений. По окончании молебна и обычных многолетий В.К.Саблер и Высокопреосвященный Арсений еще долго раздавали народу пред алтарем, с амвона, крестики и листики религиозно-нравственного содержания. Богослужение и торжество освящения окончилось к трем часам. Из церкви В.К.Саблер с Высокопреосвященным Арсений, а также сослужившее ему духовенство, представители купечества и почетные прихожане и жертвователи были приглашены церковным старостой И.М.Пуковым откушать хлеба-соли. Скромная трапеза отличалась большим одушевлением. Частная оживленная беседа присутствовавших относительно совершившегося торжества скоро сменилась рядом здравиц и задушевных тостов. Первую здравицу за Государя Императора провозгласил Высокопреосвященный Арсений. Тост был покрыт исполнением всеми присутствовавшими народного гимна «Боже, Царя храни». Второй тост за Св.Синод, Обер-Прокурора Св.Синода и Товарища его «дорогого нашего гостя» В.К.Саблера опять произнес Архипастырь. Затем В.К.Саблер провозгласил тост за Высокопреосвященного Арсения, за строителей церкви «отца Петра и Ивана Михайловича», за прихожан Задвинской церкви, за духовенство Рижской епархии и пр. После того о.П.Я.Меднис еще раз провозгласил здравицу В.К.Саблеру и Высокопреосвященному Арсению, а затем Е.А.Камкину, И.В.Гусеву и прочим жертвователям.

 

В деле построения Задвинского храма много понесли трудов, забот и хлопот члены Строительного Комитета и особенно настоятель церкви о.П.Я.Меднис и ревностный церковный староста И.М.Пуков 1). На постройку церкви всего израсходовано 74672 руб. 56 коп., в том числе уплачено за новый грунт, купчий контракт и планы 11122 руб. 70 коп. Таким образом самая церковь стоит 63549 руб. 86 коп., включая все расходы, относящиеся как к самой постройке церкви, так и к ее благоукрашению – внутреннему и наружному, а также на исправление всех старых и приобретение многих новых церковных предметов. Принимая во внимание величину капитального каменного здания вместимостью на 800 человек, прочность подпираемого сваями и бетоном фундамента и стен, над которыми высятся колокольня в 25 саж. и купол с 8 главами, изящество архитектуры, а особенно богатство внутренней и наружной росписи и убранства церкви, начиная от изящной тонкой резьбы золоченого трехъярусного иконостаса и кончая золоченными куполами, показанную стоимость церкви нужно признать весьма незначительной. Это прежде всего видно из того, что по утвержденному епархиальным начальством (30 июня 1893 года за № 3918) контракту постройка церкви была сдана подрядчику за сумму в 56000 руб., а строительный комитет в счет контрактных работ уплатил только 53000 руб., т.е. на 3000 р. менее. Такого сокращения расходов комитет достиг потому, что с начала 1895 года постройку церкви епархиальное начальство предоставило производить самому комитету хозяйственным способом. Приняв на себя окончание постройки в начале 1895 г., когда не было никаких средств на это, а, напротив, долг в 2500 руб. за произведенные уже подрядчиком работы, комитет не только с успехом довершил постройку, но и благолепно украсил храм внутреннею и наружною росписью, стоящею 2594 руб. 58 коп., соорудил новый благолепный иконостас с иконами, уплатив за него 3250 руб., приобрел новый колокол весом в 301 пуд. 20 фунт., исходатайствовав медь и употребив на отливку и доставку 1419 руб. 38 коп., приобрел новое золоченное паникадило в 450 руб., четыре больших подсвечника к местным иконам за 110 р., обновил всю прежнюю утварь, а также устроил изящную ограду вокруг церкви. Средства на окончание постройки, на благоукрашение и приобретение вышеуказанных предметов собраны старанием комитета (в 1895 году собрано наличными деньгами свыше 13000 руб.). Собирая пожертвования с большими трудами и хлопотами, комитет расходовал собранное в высшей степени осторожно, осмотрительно и экономно. Результатом такой деятельности комитета в течение пяти лет явился храм, который все, по справедливости, оценивают вдвойне дороже его настоящей стоимости. Все это стоило комитету не малых трудов, забот и постоянного беспокойства, не говоря о весьма чувствительной для всех членов комитета, как людей занятых своими делами, трате времени и сил на дело построения храма. Посещая ежедневно, а весьма часто и несколько раз в день, постройку, члены комитета, кроме того, за все время имели до 120 общих собраний для обсуждения различных вопросов касательно постройки и изыскания средств на нее, составляя каждый раз о том подробные протоколы. Особенно усиленною была деятельность комитета в последний год постройки, на который приходится до 40 собраний и протоколов.

 

 

Глава 7.       

Отчет о приходе и расходе денежных сумм по постройке новой церкви.

Пожертвования деньгами и материалами.

Пожертвования вещами.

Благодарность строительного комитета благотворителям и жертвователям.

 

Отчет о приходе и расходе денежных сумм

по постройке новой Троице-Задвинской церкви в г.Риге

 

На приход поступило всего 74672 руб. 56 коп.

 

В том числе наличными деньгами 66986 руб. 23 коп., а именно:

1. Церковных сумм: до начала работ 14700 руб. и во время постройки 5488 руб. 43 коп., всего 20188 руб. 43 коп.

 

2. Пожертвовано деньгами: 5261 руб. 65 коп. из хозяйственного Управления при Св.Синоде и 3000 р. от г.Обер-Прокурора Св.Синода на вечное поминовение рабы Божией Параскевы, по ходатайству Его Высокопреосвященства, из Рижской Духовной консистории: 4395 руб. 31 коп., поступивших к Его Высопреосвященству от неизвестной благотворительницы на построение сей церкви и 3611 руб. 88 коп. оставшихся из суммы на постройку церквей в г.Риге; 1240 р. причтового капитала заимообразно; 1144 р. 56 коп. о.Протоиерея Иоанна Ильича Сергиева; 3900 руб. А.О.Суслова, 2000 р. И.М.Пукова, 1850 р. Н.М.Платова, 1500 р. И.В.Гусева, 1270 р. М.С.Ивлевой, 1100 р. неизвестного благотворителя, 100 руб. супругов Бюловых по завещанию, 749 руб. 4 коп. приходского попечительства, 700 р. Е.А.Камкина, 600 р. генерала П.Е.Лазарева, 525 р. А.Н.Ивлева, 500 руб. М.Г.Малкова, 482 р. 50 коп. собранных в церкви; по 400 р.: И.М.Мухина, N.N. из Москвы и Евгр.Е.Яковлева, всего 1200 руб.; 350 р. Евг.Е.Яковлева, 450 р.собранных на паникадило Евг.Е.Яковлевым и О.Платоном А.Македонским; по 300 руб.: В.М.Воротилова, А.Е.Егорова и Третьего Рижского Общества взаимного кредита, всего 900 руб.; по 250 р.: С.П.Климова и Е.Б.Домбровской 249 р. собранных А.А.Ибянским, 215 р. А.М.Уткина, 206 р. А.И.Тихоновой; по 200 р.: А.В. и Ф.А.Булаткиных из Орла чрез И.Н.Иванова и А.Вольфшмидта; 160 р. Н.Д.Логинова; по 150 р.: Я.Е.Осипова и И.И.Новикова; по 125 р.: А.Г.Козлова, Биржевого Банка, Г.А.Елисеева из С.-Петербурга чрез Его Высокопреосвященство, Ипотечного Общества, А.Я. и Н.П.Камариных, Д.Г.Крупенниковой, А.М.Курочкина, М.Лазаревой, М.Т.Матвеева из С.-Петербурга, священника П.Я.Медниса, Н.А.Меркульева, А.Н.Меркульева, М.Н. и М.П.Меркульевых, В.С.Москова, N.N., N.N., А.Назарова, А.А.Перова, А.Е.Подлазова, Проволочной Промышленности, И.И.Пукова, священника Михаила И.Соколова из С.-Петербурга чрез Его Высокопреосвященство, В.А.Соколова, А.Е.Штрауха и Г.Ф.Шустрова из С.-Петербурга; 99 р. 76 коп. Параскевы Фельшау по завещанию из Тамбова; по 85 р.: И.С.Агеева и Ф.Н.Чепелкина, всего 170 р.; 83 р. 30 к.собранных И.А.Назаровым; по 75 р.: А.А.Ибянского, П.И.Комова и Л.А.Петрулевич, всего 225 р.; 70 р. М.Ф.Потемкина, 55 р. В.С.Алиханова, 54 р. 89 к. В.И.Новикова; по 50 р.: Ангельбек и Ко., Е.Ф.Зеберг, К.Кирштейна, N.N. чрез А.Фомина, Пистонной и Патронной фабрики, З.Ф.Потемкина, Ф.М.Почкина из С.-Петербурга, Н.И.Ратковской, П.И.Семенова, П.Скальского, А.Н.Тихомирова, В.П.Челухина, Якорь сирахового общества, всего 650 р.; по 45 р.аренды с луга и Весеннего Латышского Общества, всего 90 р.;  40 р. Ф.М.Крутелева; по 35 р.: Н.Р.Антонова, протоиерея Московской, Богоявленской, в Елохове, церкви, Иоанна Березкина и В.И.Крупенникова, всего, 105 р.; по 30 р.: И.М.Ремнеяна, И.М.Рукавишникова из Нижнего Новгорода и А.В.Эмельянцева, всего 90 р.; по 25 р.: Т.Андреянова, А.Н.Анорова, П.П.Боткина из Москвы, Г.А.Бригера, завода Вальдшлесхен, А.Н.Вахрамеева из Ярославля, А.М.Вейса, Д.Гафферберга, И.Н.Иванова, Е.М.Камкина, И.И.Комена, В.К. ...., К.Н.Киммеля, Д.П.Леонтьева, М.И.Лукашка, И.М.Мартынова–Скворцова, Т.А.Модиной, N.N. из Москвы, Нейланда, Л.А.Овандера, П.И.Одоевцева, П.А.Отлягова, П.М.Потапова, В.М.Постельникова, А.И. и Л.И.Пуковых, В.Г.Растеряевой из Москвы, П.М.Ремнева, П.К.Ротаста, Н.Семенова, Я.Страздина, Г.Тальгейма, Г.П.Швабе и А.Н.Шульгина, всего 850 р.; по 20 р.: В.Вегера, И.Д.Дмитриева, Н.В.Немирова-Колодкина из Москвы, N.N. из Москвы, N.N. из Рижского Окружного Суда чрез Его Высокопреосвященство, В.А.Окунева, И.Т.Павлова, Пахомова и И.Юргенсона, всего 180 р.; по 15 р.: П.В.Анисимовой из С.-Петербурга, И.А.Ефимова, Ивана и Софии Жевержеевских из С.-Петербурга, Е.Л.Козлова, С.В.Комарова, М.Лацка, N.N. из Москвы, Н.Д.Платова, Терезии Платц и ее православных учеников, И.Росицкого из С.-Петербурга, Хр.Реймана, г-жи Розенберг, И.М.Трофимова и В.И.Щербакова, всего 210 р.; 14 р. Л.В.Князева, 14 р. собраны М.Г.Малковым, 13 р. 43 к. досмотрщиков Рижской Таможни, 12 р. собраны некоторыми лицами, 11 р. А.К.Павловой; по 10 р.: Р.К.Австрица, Е.Е.Безпалова, священика Иоанна Е.Богородицкого из Псковской епархии, Р.Г.Борхерта, отрока Василия, А.П.Голотина, В.М.Демеля, П.С.Заславского из Москвы, М.Е.Камкиной, М.Н.Ковалевского, Е.В.Козлова, Д.Г.Крупенниковой, П.М.Крутелева, Г.И.Кутанова, Лобановского, Н.С.Лебедева, Н.Ф.М., Н.Д.Меркульева, В.И.Минченко, И.С.Морозова, Н.И.Назаровой, N.N., N.N., N.N. из Москвы, И.М.Осипова, Л.Ф.Позникова, С.Н.Парамонова, Е.К.Сивкова, Е.Синицыной, Т.Ф.Суднова, Т.Сурнова, Т.Ф.Сустова, М.Тюпиной, Н.Черевонниковой, Н.М.Черенина, К.И.Шелягина из Москвы, Б.М.Эппингера, А.Г.Юденкова, Г.А.Яблокова, К.Якобсона и Н.Яковлева, всего 430 р. 9 р. 39 к. из Петро-Павловского Братства, 9 руб. протоирея Алесандра I.Любимова из Москвы, 8 р. 84 к. Е.Копшталя, 8 р. Г.В.Князевой, 8 р. В.В.Резникова, 7 р. Московской Алексеевской, что в Рогожской части, церкви старосты и прихожан, 7 р. С.Н.Парамонова, 7 р.собраны Ф.Н.Чепелкиным, 6 р. Н.Н., 6 р. 23 к.из Саратовской Духовной консистории; по 5 р.: Ив.Г.Адамова, И.Бабкина, К.Балка, С.И.Белкина из Москвы, М.И.Белякова из Москвы, И.Боброва, А.В.Вартера, В.Васильева, В.А.Вершинской из Москвы, К.П.Витоля, А.Г.Волобринского, П.Гаврилова, П.Гофмана, И.С.Дюжева, К.К.Егорьева, И.Еремеева из Москвы, А.И.Жигелева, В.С.Запенина, Д.З.Захарова, О.П.Иларионовой, О.К., А.П.Карева, П.Е.Канцевича, А.Г.Козлова, И.Н.Колесова, Константина, Хр.Коха, Кочегова, К.Куринека, Е.Г.Кутанова, Г.И.Кутанова, Р.Лосберга, К.Г.Макарова, Метцгера, П.Ф.Михкельсон, П.В.Михеева, И.З.Молочаева, М.М., N.N., N.N., N.N., Г.Никитина, С.Н.Парамонова, Ф.С.Пауля, А. П., К.И.Педдера, И.Передкина, И.В.Полозова, Петуховых из Москвы, Ф.А.Реймана, И.М.Ремнева, А.М.Ремнева, А.К.Ремнева. С.С.Сафонова, собранных А.Е.Егоровых, П.Я.Соколова, Н.А.Синицына, И.А.Синицына, Ф.М.Смирнова, Н.С., Е.С.Степанова, А.Т., М.Тимофеева, С.М.Чистякова, Г.Ш., К.Экштейна, Р.Эмасова, О.Яковлева и Яковлевой, всего 345 р.; по 4 р.: Е.А.Афанасьевой, И.Алексича, N.N. и Прусакова из Москвы, всего 16 р.; по 3 р.: М.А.Барсукова, А.Блуменбаха, М.Будникова, священника Георгия Вахрамеева, В.М.Гарпылева, П.Горланова, Грубе, С.В.Гусевой, А.И.Жиделева, А.Н.Жиделева, Л.Журавлевой, И.М.Зайцева из Москвы, М.Н.Зано, Земигле, С.З.Ильичева, М.Иматьева, А.П.Карева, Коновалова, Е.Константиновой, А.Лыхова, Е.Малковой, А.Н.Манковича, С.А.Модина, N.N., N.N., из Москвы, N.N., N.N., N.N., N.N., N.N., Параскевы, А.Потемкиной, А.Потемкина, Е.Рейма, И.М.Ремнева, Н.Семенова, Синицыной, И.А.Синицына, А.П.Синицына, Д.М.Смирнова, Суслова, Терентьевых, Товарищества П.Миндовского и И.Бакакина Костромской губернии, Кишеневского уезда, Д.Е.Трифонова, К.Ф.Тупикова, И.Филаретова, В.Хохлова, Чернышева, Шнурбуса и Н.А.Яковлева, всего 150 руб.; по 2 р.: Н.А.Воротиловой, П.А.Горлова, П.Гофмана, Г.З.Иленберга, Н.И.Ковалева, Ф.М., Г.Г.Мацканта, В.М.Михайлова из Москвы, И.Назаровой, N.N. из Москвы, N.N., N.N.чрез канцелярию Его Высокопреосвященства, С.И.Павлова, С.Петерсон, священника Иоанна В.Рождественского из Москвы, Н.К.Сальникова, И.Филаретова, Д.М.Фейгина, А.Шарова и С.И.Юргенсона, всего 42 р.; по 1 руб.: Александра из СПБ, А.Алеухина, К.Л.Андерсона, А.Богданова, М.Боканова, В.Боткина, Н.Боткина, И.Белоусова, Г. и А.Белугиных, из Москвы, Буркевича, И.Ф.Воганова, И.Васильева, Г.А.Винке, А.Виноградова, А.Г., М.Гаврилова, А.Глебова, К.Грубе, Думпе, И.Егорова, Ф.Епифанова, Жиделева, Н.Жиделева, В.Н.Жиделева, А.Заринга, Г.И.Земеля, М.Зузенко, А.Иванова, Е.Карпова, Кекса, Клебановича, Д.Клевцова, Л.Кноке, Король, Н.Корешковой, А.Коцина, В.Креслера, А.Кружихина, М.Левберг, А.Левберг, А.И.Ловкой, И.К.Мацканта, А.М.Малкова, М.Манок, Д.Матроса, Я.Мейера, В.Мунина, И.М.Нагорского, N.N., N.N., N.N.из Москвы, N.N.из Москвы, N.N. из Москвы, N.N. из Омска, N.N., N.N. през. пристава II участка Митавской части, N.N., Х.Нипкена, А.Нолберга, Г.Т.Орлова, О.Осиповича, М.Петровой, Х.Поп, Н.Потаповой, Я.Рамана, Е.Рейма, К.П.Реля, Ф.Рихтеня, В.Рольмана, Рубцова, С.А.Рубцова, И.А.Рыбакова, П.Садовской, П.Садовского, Н.Серафимова, А.Серафимова, Н.П.Серафимова, Скуя, М.Федотова, М.Фишера, М.В.Хохолькова, М.Цильхерта, В.Чеснокова, И.С.Чикунова, В.Шенфельдта, И.Якобсона, А.Яковлева, Я.А.Яковлева и П.Яшина, всего 90 руб.; 52 коп. Колтнова и 50 коп. М.Шурыгина.

           

Итого наличными 66986 руб. 23 коп.

 

1) Пожертвовано материалами: 20 тысяч кирпич. от Г.В.Елисеева на 200 руб., 1 лодку бут. камня от А.Тимофеева 15 руб., 42500 кирп. от Митавских кирпичезаводчиков 425 руб., 20 боч. цементу от Цементного завода 90 руб., лесу от г-жи Е.Б.Домбровский 3159 руб. 33 коп., 50 т. кирпич. и 6 куб. саж. бут. камня 572 руб. и 50 пудов оцинков. жести низвестного 260 руб., всего 4721 руб. 33 коп.

 

2) Получено заимообразно от И.М.Пукова, А.Ф.Суслова, и Н.М.Платова 2500 руб. и И.М.Пукова 465 руб. для окончания работы – всего 2965 руб.

 

Всего же поступило наличными и материалами семьдесят четыре тысячи шесть сот семьдесят два руб. пятьдесят шесть коп. 74672 руб. 56 коп.

 

В расход поступило всего 74672 руб. 56 коп., а именно:

 

1) за новый грунт, купчий контракт и другие мелкие при этом расходы 11122 р. 70 коп.;

2) за работы по возведению здания церкви и за материалы 51331 руб. 14 коп.;

3) уплачено долгу: И.М.Пукову, А.Ф.Суслову и Н.М.Платову, 2500 рублей;

4) за внутреннюю и наружную  отделку церкви уплачено г.художнику П.А.Зыкову 2594 р. 58 к.;

5) уплачено иконостасных дел мастеру М.В.Муравьеву за изготовление иконостаса, написание новых икон, кроме пяти икон в ризах, а также за позолоту пяти киотов для икон вне иконостаса, всего 3250 рублей;

6) за отливку на заводе Московского фабриканта П.Н.Финляндского колокола в 301 пуд. 20 фунт. 1220 р.;

7) за доставку отпущенных с Высочайшего разрешения военным ведомством пушек на отливку колокола из г. Брянска в Москву 169 руб. 38 коп. и на проезд мастера П.Н.Финляндского для установки колокола на колокольне 30 руб., всего 199 р. 38 к.;

8) в вознаграждение техникам выдано 1216 рублей;

9) на приобретение паникадила 450 руб, четыре больших подсвечника 110 руб. и на обновление всей прежней церковной утвари 678 руб. 76 коп., всего 12378 руб. 76 коп.;

Всего же израсходовано семьдесят четыре  тысячи шесть сот семьдесят два руб. пятьдесят шесть коп. 74672 руб. 56 коп.

 

Таким образом остается долгу: 1270 руб. причтового капитала и 465 рублей И.М.Пукову, всего 1735 рублей.

 

 

 

Сверх того получено пожертвований материалами и вещами:

 

От г-жи Е.Б.Домбровской лесу на 1050 руб. 13 коп., Цементного завода 20 бочек цементу, Проволочной Промышленности 153 фунта химически чистой красно-медной проволоки в 9 мил.м. для громоотвода и от скульптора Шульца три лепных изображения херувимов и цементный щит.

 

Икона Курския знамения Пресвятой Богородицы в серебряном позлащенном окладе дар новой церкви ко дню ее освящения (5-го ноября 1895 г.) Его Высокопревосходительства, г. Товарища Обер-Прокурора Св. Синода, сенатора В.К.Саблера; две иконы к царским вратам – Спасителя и Божией матери в серебряных позолоченных ризах, дар Г.В.Князевой и А.Нолберг, икона Архангела Михаила в деревянном киоте под стеклом Анны Алесеевны Малаховской; икона св.благоверного князя Александра Невского в деревянном киоте под стеклом, с медной позолоченной висячей лампадкой О.Сакье; икона над жертвенником с изображением медного позлащенного креста в деревянном киоте Ф.И.Максимова; металлические позлащенные хоругви с древками А.Н.Ивлева; шелковые малинового цвета хоругви и шелковые малинового цвета облачения на престол и жертвенник с вышитыми разноцветными шелковыми украшениями с лицевой стороны А.Я.Камариной; 60 аршин дорожек из линолеума шириной в 25 5/8 вершка завода «Проводник»; большой цветной ковер И.Д.Дмитриева, цветной ковер, дорожка к царским вратам в 2 аршина шириною Евграфа Яковлева; два цветных ковра дорожек на солей и в алтарь Евгения Яковлева; шелковая малинового цвета завеса с таковыми же шнурами М.К.Челухиной; таковые же завесы с шнурами и красными полупарчевые мишурные облачения на престол, жертвенник и три аналогия А.Е.Чепелкиной; большое напрестольное Евангелие в темно-малиновом полубархате с медными позолоченными изображениями Московского мещанского общества; две медные позолоченые висячие лампадки М.Тюпиной, такие же лампадки М.П.Меркульевой; девять пар воздухов с девятью покровами – Д.Г.Крупенниковой, Ирины Ивановой, Е.Яковлевой, О.Сакье, Томилиных, В.С.Москова, Хионии и три пары неизвестных; пелена серого атласа Е. и А.Серединских; три пелены и покров светло-красного атласа Л. и Е.Пуковых; покров темно-голубого атласа А.П.Комоловой; покров темно-зеленого полубархата О.Сакье; шелковые пелена малинового полубархата неизвестной, пелена голубого атласа неизвестной, коврик вышитый по канве на черном фоне и пять шелковых платков.

 

 

Благодарность строительного комитета благотворителям и жертвователям

 

В заключении комитет по постройке новой Троице-Задвинской церкви считает священным своим долгом выразить глубокую признательность и сердечную благодарность всем благотворителям и жертвователям, близким и дальним, известным и неизвестным, своим и чужим, православным и иноверным, принесшим свои доброхотные посильные лепты на создание и благоукрашение нового  храма. Спасибо вам, добрые люди! Вы своими приношениями дали возможность  воздвигнуть и благоукрасить Святой храм. Спасибо всем содействовавшим или словами, или делом завершению Святого дела. Господь во Святой Троице покланяемый, да ущедрит вас и благословит ваши входы и исходы за принесенные Ему жертвы, и да сподобит вас благ земных и небесных, а Святая Церковь непрестанно будет молиться за вас как о блаженных приснопамятных создателях Святого храма сего.

 

Комитета по постройке новой Троице-Задвинской церкви подоинный подписали:          

Председат. священн. Петр Меднис.

Члены:          церковный староста         И.М.Пуков, Н.М.Платов, А.Ф.Суслов, А.Е.Егоров, Ф.Н.Чепелкин.

 

г. Рига, 1 июня 1896 года.